Вместе (сборник)
Шрифт:
Веревкин
Следователь городской прокуратуры Веревкин Вячеслав Ефграфович сидел за рабочим столом и ковырялся в носу. Делал он это не с целью извлечь какую-либо субстанцию, мешающую поступлению кислорода в организм, а, скорее, совершая ритуал, призванный запустить умственные ресурсы в связи с началом рабочего дня. Выполнял он это свое упражнение настолько азартно и энергично, что возникало ощущение, будто он заводит, неизвестно как попавшие в носовые пазухи, часы. Не будем отвлекать следователя от столь важного и ответственного дела
«Семейное положение — холост.
Партийность — член КПСС.
Место рождения — д. Нелюдово, Ленинского района, Вологодской обл.
Особые приметы — шрам на левой щеке, татуировка на кисти правой руки в виде восходящего солнца».
С фотографии в левом верхнем углу анкеты на нас смотрит лысоватый мужчина средних лет с кривой улыбкой и довольно-таки заметными ушами. Цвет оставшихся волос — каштановый. Нос — пуговкой, губы — в меру упитанные. Глаза серые, взгляд… Вы видели когда-нибудь, как крокодил пожирает пингвина? Или как белый медведь охотится на попугая? И я — нет! А вот Вячеслав Ефграфович, судя по выражению его глаз, видел. И не раз!
Стук в дверь отвлек нас от изучения личного дела, а Веревкина — от утренних мыслей и упражнений. Он медленно выудил палец из носа, удивленно на него посмотрел, вытер о штанину и сказал:
— Ну кто там еще? Зайди!
В кабинет, осторожно ступая, словно между луж во время дождя, вошла немолодая женщина в строгом костюме. Властный подбородок в сочетании с бегающим взглядом и подвижными губами выдавали род ее занятий с потрохами. «Учительница», — не ошибся следователь. Не здороваясь, она осмотрела кабинет, подошла к стулу для посетителей, привычным движением провела по сидению рукой (нет ли кнопки?), присела, глубоко вздохнула, поправила прическу и сказала:
— Я к вам вот по какому делу…
— Простите, пожалуйста! Но для начала представьтесь, покажите повестку, чтобы я знал, о чем идет речь.
— Дело в том, что вы меня не вызывали. Я сама, так сказать…
— Да? И что же вас привело к нам?
— Я учитель истории, школа № 3, Евгения Арнольдовна. Я долго думала, прежде чем прийти… Но все-таки решилась…
Женщина поправила очки с толстыми линзами, делающими ее глаза неестественно большими, потом потрогала волосы, уложенные огромным, как арбуз, шаром, покусала пухлые губы и добавила:
— Я его видела. Это точно. Ошибки не может быть. Я ведь историк и знаю, о чем говорю.
— Скорей всего, сами себя вы понимаете. Только я вот вас — нет. Так что давайте с самого начала и поподробнее. А я все запишу.
— Может быть это… Не надо пока записывать? Все это как-то странно… Да и вообще…
— Хорошо. Пока записывать не буду. Итак, слушаю.
Женщина встала, прошлась по комнате и с высоты своего гренадерского роста пристально посмотрела на Веревкина.
— А вы меня в психиатричку не сдадите?
— Если в течение десяти секунд не начнете — сдам!
— Хорошо, хорошо! Все случилось так неожиданно! Вчера вечером я задержалась в школе — проверяла контрольные.
— Дальше! — на лбу у Веревкина выступила пульсирующая вена.
— Ах, да, да! Так вот… Иду я домой и на перекрестке улиц Красных Военморов и Коммунистической, ну, где пятиэтажка и хлебный магазин, вижу, идут двое. Один — мальчик лет 15–16, лица не увидела. А второй… Вы знаете, может, я лучше домой пойду?
— Сидеть! Дальше! — вена раздулась и позеленела, стала похожа на гусеницу.
— Хорошо, хорошо! Только вы не кричите на меня! Я советский педагог! Я детей учу!
Евгения Арнольдовна гордо подняла довольно крупный нос и порозовела щеками.
— Извините! Продолжайте, пожалуйста!
— А второй — рыцарь в полном боевом обмундировании!
— Как это?
— Да вот так! Латы, шлем с забралом, щит, меч — все как положено!
— Так кто это был?
— Рыцарь тевтонского ордена, 13 век.
— Может шутка какая?
— Может и шутка. Только я после этой шутки ночь не спала, а наутро вот к вам пришла.
— Так, так, так. А почему к нам?
— А куда еще? У него же, у рыцаря, холодное оружие в руках было!
— Ну, да! Ну, да!
Веревкин хотел снова засунуть палец в нос, но посмотрел на даму, сконфузился и передумал.
— Хорошо! Мы разберемся. Если будет такая необходимость, мы вас вызовем. Об увиденном просьба не распространяться во избежание слухов. А что за мальчик с тевтонцем этим был рядом?
— Темно уже было. Вроде как, из нашей школы. Но точно сказать не могу.
— Ну до свидания! Спасибо за бдительность.
Когда за учительницей закрылась дверь, Веревкин незаметно сам для себя вновь погрузил палец в недра органа обоняния и крепко задумался.
«Ничего себе, день начинается!» — подытожил он.
Засада
«Пойду-ка я перекурю. Может эта бредятина из головы выйдет. А то тевтонцы какие-то с мальчиками по ночам ходят. Хорошо хоть не инопланетяне! Да, с нынешним подрастающим поколением все мозги в школе оставишь. Бедная учительница! А хотел же я после окончания школы в педагогический поступать! Слава богу, что по-другому получилось. По нынешней жизни с урками легче, чем с этими учениками отмороженными», — рассуждая таким образом, Веревкин, проходя мимо дежурки, услышал обрывок фразы, которая его заинтересовала.
— …а дед Иваныч ей и говорит, пропал рыцарь и все тут. А она — пошли посмотрим. Приходят, а он на месте.
Веревкин зашел в дежурку и поздоровался с двумя сержантами-милиционерами: Крыловым и Панченко.
— Коля, — обратился он к Панченко. — А что ты там про рыцаря рассказывал?
— Да это в музее было, Вячеслав Ефграфович. Деду Пургину по пьяной лавочке показалось, что экспонат сбежал.
— А когда это было?
— Вчера.
— Так, так, — следователь задумчиво почесал подбородок, вышел из комнаты и пошел в свой кабинет.