Вместе. Синдром Керчепина
Шрифт:
Оргазм скрутил обоих тоже одновременно. Стократно усиленный слиянием, он заставил оглохнуть, ослепнуть, как будто на долгий миг остановил сердце.
Но и потом Иоданир не отпускал. Поставил на ноги, надежно удерживая, целовал, но уже неторопливо, с нежностью, ласкал, забирая дискомфорт, нежил в своей силе, потоке сознания, укутывал в них. Заверещала система контроля использования ресурса, заставив нас очнуться, вздрогнуть и оторваться друг от друга. Нир стукнул по панели, отключая воду, захватил новым поцелуем.
Он взял меня снова. И, пока овладевал,
Душа в душе. Полное и абсолютное, совершенное слияние. Перерождение.
Я никогда не думала, что испытаю счастье. Оно считалось анахронизмом и даже вульгарностью, его давно заменили директивой и удовлетворением от ее исполнения. Но сейчас я была счастлива. Мы были…
…Завернутые в полотенца, мы лежали, обнявшись, на кровати. Молчали, успокоенные, исчерпанные, утомленные. Блаженная пустота… Ди-чип был на месте, но больше не мешал чувствовать Нира полностью, слышать, воспринимать его. Защита не работала, вскрытая окончательно, лишь препятствовала мысленному общению.
Я бездумно водила пальцами по груди парня, обрисовывая тату. Он поглаживал мое бедро, чуть задирая полотенце. Потом прижался к влажному виску долгим поцелуем, предложил:
— Если хочешь, я могу сделать так, что чувства потери больше не будет.
Я хотела, да. Нир мог помочь, дать облегчение, стереть часть прошлого, гнойным воспалением омрачавшее настоящее. Убрать Деймоса, смерть которого не в силах простить, и буду ли, неизвестно. Но…
— Нет, — положила ладонь туда, где размеренно билось его сердце. — Это было бы слабостью.
Он не был доволен, не считал это слабостью, но принял. Пока принял. Поцеловал в лоб.
Пискнул его сирс. Прочитав какое-то сообщение, Иоданир начал вставать.
— Ты куда? — ухватила его за руку.
— Нужно одеться. Они скоро придут за мной.
Дыхание перехватило, будто получила удар в солнечное сплетение. Неприятное, болезненное возвращение в реальность, в которой комиссия продолжает расследование, опрашивая, вытаскивая файлы из системы безопасности в поисках виновника…
Сбросив полотенце, Тэпп прошел в санблок, вернулся оттуда через минуту, полностью одетый, сел на корточки возле кровати, потянул на меня плед, сложенный в ногах.
— Чтобы не замерзла, здесь прохладно, — мягко улыбнулся, накрыв. Поймав ладонь, поцеловал ее середину, спросил напряженно:
— Ты останешься?
Точно знала, что он спрашивает не только о том, дождусь ли здесь его возвращения. Он хотел, чтобы я решила нашу с ним судьбу. Дала тот самый ответ. Определила, есть ли у нас будущее.
Есть ли оно? Как и предрекала мама, дорогу туда придется прогрызать сквозь камень, оставляя на обломках кровь и душу, свои и чужие. Стоит оно того?
— Да, — ответила, потянувшись к Иоданиру, убрала влажные
Он ярко улыбнулся.
****
Холл корпуса 1-А пустовал — студенты были на общей лекции. Слышала, что в последний учебный день перед триместром самоподготовки и вольного пребывания в «Пикса три» кера Дольская особенно блистала, к примеру, выносила на общий суд фразы студентов из переписок в чатах уны или устраивала инсценировки-импровизации на патриотические темы, с участием своих слушателей, разумеется. Однажды в аудитории даже гремел марш, задействованы были все присутствовавшие…
Иоданир задерживался в корпусе администрации, решая последние вопросы с документами. Покосилась на наши сумки с вещами, поставленные у банкеток, подошла ближе к заблокированным дверям. Скоро мы шагнем туда, наружу.
А пока обвела взглядом свое отражение в прозрачной секции, оценила непривычную гражданскую одежду (широкие брюки, ладно обтягивающие бедра, свитер-жакет с растительным принтом) и прическу. Я все же обрезала и укротила волосы, но прямые светлые пряди, сейчас собранные в хвост, до сих пор воспринимались как что-то чужеродное, не мое. Ниру, кстати, тоже не нравилось, но он не просил вернуть все обратно. Был уверен, что сделаю это и без его указаний.
Сквозь прозрачный пластигаз можно было увидеть серебристо-зеленый кар, поджидавший нас у ворот уны. На территории «Пикса три», как всегда, было пустынно, спокойно. Сегодня расщедрилось солнце, подбаривая искусственную зелень на газонах и неискусственную, покрытую бурой пылью после последнего дождя — деревьев. Через неделю наступит лето… Какое оно в Рийске? Я узнаю.
Последние два месяца учебы выдались тяжелыми, напряженными. Полными перемен.
Расследование ментального поединка, деятельности Иоданира как лидера прекратилось. В связи с недостаточностью доказательств и обоснованных сомнений в правильности обвинения. Кроме того, главный обвинитель… был мертв, а остальные умолкли. Как гласило официальное заключение, Элдор Густов злоупотреблял запрещенными веществами (их нашли при обыске в каморке), срывал резервы ментального дара на тренировках и практикумах и в состоянии измененного сознания выпал из окна, не осознавая этого, не контролируя свои действия. Несчастный случай…
Я так и не простила… Просто старалась не вспоминать. Никогда не касаться этого отрезка прошлого, навсегда похоронив в нем часть себя.
Группу М-135 расформировали. Борута и Трик примкнули к четверке Волеса. Волк попал под зачистки. Они начались в «Пикса три» через неделю после Дня исхода. Служба безопасности уны, усиленная гвардией и мужчинами в бежево-зеленой форме службы ВВР, копалась в личных переписках и файлах, изучала историю выходов в Сети, контакты в поисках сочувствующих ЗаСиМ. Допросы длились круглые сутки. Задержания проходили тихо и незаметно, просто однажды кто-то исчезал и не возвращался. Это только усиливало страх и напряжение.