Вне пределов

Энн Джуэл Э.

— Ты отправила другому мужчине сообщение с намёком. Это не нормально.

— В чём твоя проблема?

Он проходит мимо меня, уперев руки в бока, и смотрит в потолок. От него исходит такая волна раздражения, что в помещении становится тяжело дышать.

— Почему ты думаешь, что если моё мнение отличается от твоего, то это означает, что у меня проблема?

— Это из-за твоего дня рождения? Может, сейчас самое время обсудить это?

— Нет. — Он поворачивается. — Это из-за сообщения, которое ты отправила своему боссу. Что в нём было написано?

—

Я не помню.

— Где твой телефон?

Я закатываю глаза и хватаю свой телефон, нажимая на экран с сообщениями.

— Хочешь посмотреть?

— Нет. Я доверяю тебе. Просто прочти.

— Надеюсь, ты усердно работаешь, зная, что позже мой рот обхватит твой член.

— Этого достаточно.

Он закрывает глаза и щиплет переносицу.

— Чего достаточно?

— Чтобы создать образ в его голове, который он не забудет в ближайшее время.

— Что? Нет. Никаких образов в его голове. Он понял, что я писала не ему.

— Ты написала моё имя?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты написала: Грифф, надеюсь, ты усердно работаешь, зная, что позже мой рот обхватит твой член.

— Нет.

— Он, по крайней мере, на мгновение представил, как твой рот обхватывает его член. И он не собирается забывать об этом в ближайшее время, — говорит Гриффин, качая головой. — Не буду врать… это не слишком меня радует.

Я резко вскидываю голову.

— Что ж, мне искренне жаль, что это не приносит тебе радости. Мне становится не по себе от одной мысли, что мой босс думает, будто я укачиваю его ребёнка весь день и сосу член всю ночь.

Он трёт ладонью рот.

— Тебе смешно? — Я подхожу ближе, а он отступает на шаг и качает головой. — Да, именно так.

Его ноги ударяются о диван, и я бросаюсь на него. Он убирает руку от лица, чтобы подхватить меня, и мы падаем на подушки. Конечно, он улыбается.

— Не смешно.

Я сажусь на него верхом, сжимая в кулаках его рубашку, а он трясется от смеха.

— Детка… ты никогда не сосала мой член на протяжении всей ночи.

— Прекрати. — Я сдаюсь, зарываясь лицом в его шею, пока он обнимает меня. — Это сообщение было предназначено для тебя. Это должно было быть сексуально. Но обернулось самым неловким моментом в моей жизни.

— Ты ходячая катастрофа.

Гриффин кладет руку мне на затылок, а другой рукой поглаживает спину.

— Знаю.

— Но ты — моя катастрофа.

Я смотрю ему в глаза, пытаясь найти в них того, кто несколько дней назад хотел вычеркнуть меня из своей жизни.

— Но думаю, ты знаешь, что я ходячая катастрофа с того самого дня, когда не смогла оплатить тампоны, вино и свою страсть к вредной еде.

Он кивает, поглаживая меня по волосам на затылке.

— Так почему же то, что я забыла о твоём дне рождения — тяжелая неделя — стало для нас концом?

В его взгляде проскальзывает тревога, и он слегка прищуривается.

— Я собирался предложить тебе переехать ко мне.

Ой. Раны на моём сердце снова начинают кровоточить.

— Я подумал, что мы могли бы поужинать, прокатиться на

моём мотоцикле и найти место, откуда открывается прекрасный вид на закат. Я хотел поделиться с тобой радостной новостью о своём повышении. Хотел узнать, как прошла твоя неделя, ведь я видел, что ты чем-то обеспокоена. Потом я хотел сказать, как безумно было для нас жить порознь, когда я проводил большую часть своего бодрствования, думая о том, когда увижу тебя в следующий раз.

— Прости.

Мне неприятно произносить эти слова. Каждая частичка моей души верит в них, но они кажутся пустыми, как будто их произносят просто для того, чтобы заполнить тишину и тут же забыть.

Бессмысленные.

Забытые.

Незримые.

— Я знаю, что ты сожалеешь.

— Но ты не прощаешь меня?

Он поджимает губы и качает головой.

— Дело не в этом. Я тебя прощаю. Это был просто момент, когда я погрузился в свои мысли. Ты была не той девушкой, которую я хотел бы пригласить жить вместе. Ты была не той девушкой, по которой я скучал всю неделю. Я чувствую, что теряю тебя из-за прошлого, которое было у другого человека. Это ужасное чувство — видеть, как ты страдаешь, и не знать, как всё исправить.

— Мне не нужно, чтобы ты что-то исправлял за меня. Мне просто нужно, чтобы ты иногда держал меня за руку, пока я пытаюсь разобраться в этом самостоятельно.

Он слегка приподнимается, и я соскальзываю с его колен на подушку рядом с ним.

— Как я могу взять тебя за руку, если не могу до неё дотянуться? Вот о чём я говорю. В пятницу я осознал, что после тяжёлой недели ты отдалилась от меня. Что произошло с той девушкой, которая говорила, что со мной она чувствует себя в безопасности? Что случилось с той девушкой, которая после долгого дня падала в мои объятия и говорила, что одно объятие исправило все проблемы?

Эта любовь причиняет боль.

— Наверное, я не смотрела на это с такой точки зрения. Ты был моей опорой. И остаешься ею до сих пор.

— И ты — моя самая большая слабость, потому что я позволяю тебе проникнуть в ту часть себя, которая остается незащищенной.

Он берёт мою руку и прижимает к своей груди

Гриффин открыл мне глаза на любовь так, как я и представить себе не могла. Я не понимала, насколько он важен для меня, пока не осознала, что могу его потерять. В тот день, когда я бежала за ним по коридору до его ванной комнаты, я бежала за той частью своей души, которая откололась и показала мне средний палец, говоря: я принадлежу ему, а не тебе.

Моя рука крепко сжимает его одежду в кулак.

— Эта неопытная девушка всё испортит, и очень сильно, потому что я ещё молода и неопытна. Ты не должен был появляться в моей жизни, пока я не стану более зрелой. Ты — тот человек, который должен появиться после череды неверных решений. Но ты здесь, видишь, как я ошибаюсь на пути к самопознанию. Если я не потеряю тебя, это будет чудом.

— Суэйз…

Его рука нежно касается моей щеки.

— Грифф, — шепчу я, накрывая его руку своей. — Мне нужно чудо.