Вне времени

Сальваторе Роберт Энтони

Внутрь спокойно вошла Инкери Маргастер, та самая, что была рядом с Неверэмбером, когда дварфы явились с платой.

– Что за игры, коротышка?
– спросила она.

Реджис вздохнул, не желая стрелять в даму.

Но всё равно выстрелил.

Дротик пролетел через всю комнату и попал ей прямо в грудь. Она придушенно взвизгнула, потом с интересом опустила взгляд на снаряд, потом посмотрела на Реджиса.

– Ну что ж, - сказала она, выдернув дротик и отбросив его в сторону.

Реджис таращился на неё с другого конца

комнаты, выискивая какие-нибудь признаки того, что яд начал действовать. Но нет. Она потёрла ладони и подошла ближе. Тогда драгоценный камень в подвеске у неё на шее засверкал внутренним светом, и Инкери начала увеличиваться.

Сначала Реджис подумал, что это простое заклинание, но её лицо внезапно изменилось, отрастило звериное рыло, а над обычными руками выросли ещё две — оканчивающиеся на ладонями, а крупными клешнями. Пока смотрел в другое место, у неё отрос хвост.

Женщина больше не казалась Реджису красивой.

И уж тем более он не хотел с ней сражаться. Он бросился в воду, даже не закончив разворачиваться, и болезненно ударился о каменную кромку из-за неудачного угла прыжка. Он не обратил внимания на боль и не осмелился повернуть, чтобы попытаться плыть против течения туда, откуда проник в замок. Нет, он просто плыл изо всех сил, устремляясь глубже в замок.

Он услышал всплеск позади, когда чудовище прыгнуло следом, и в отчаянии поплыл быстрее. В полной темноте, полностью погрузившись, он безумно загребал руками и махал ногами. Он пытался всплыть, чтобы глотнуть воздуха, но не смог, с силой ударившись головой о потолок тесного тоннеля.

Он снова сдержал порыв оглянуться — всё равно ничего не было видно — и просто слепо плыл изо всех сил, вопреки здравому смыслу надеясь, что найдёт способ выбраться... и что монстр-преследователь не настигнет его.

Реджис плыл дальше и дальше, пока не заболели лёгкие. Он остановился и сунул руку в сумку, достав небольшой глиняный шарик. Он знал, что выдаст себя, но мог лишь надеяться, что чудовища рядом не было.

Он разбил шарик, освобождая камешек, покрытый маслом дневного света. Он увидел пол, увидел стены, увидел потолок. Он осторожно поднялся, высунувшись из воды, чтобы сделать вдох. Потом он бросил источник света и проплыл ещё какое-то расстояние, на этот раз оглянувшись на освещённую область.

Только он немного успокоился, как в свете камешка возникла крупная фигура. Реджис не мог полностью её различить, но в этом не было нужды. Это мог быть только его преследователь.

Он поплыл дальше, снова в непроницаемую тьму, иногда врезаясь в стены, однажды болезненно ударившись о ступеньку в полу, не раз стукаясь головой, когда всплывал, чтобы сделать вдох. И хотя в лёгких по крайней мере был воздух, мускулы уже начинали болеть от усилий и холода.

Потом он во что-то врезался — в шест, как показалось. Он попытался обогнуть его, но нет, это был не шест. Это была решётка.

Он выудил ещё один шарик из сумки и осветил

область, чтобы обнаружить, что попал в ловушку перед опускной решёткой. Он огляделся вокруг, но нет, рычагов рядом не было. Он схватился за прутья и попытался приподнять решётку, но без толку.

Начался приступ паники — выхода не было.

Спустя какое-то время после бесполезного дёрганья, поисков и даже попытки протиснуться через прутья, полурослик повернул назад. Смеет ли он надеяться, что тварь превратила погоню, и у него получится проскользнуть?

Мысль продержалась всего мгновение, поскольку на краю света возникла тёмная форма. Он потянулся к рапире, но понимал, что шансов в бою с таким монстром нет. И всё-таки он достал свой кинжал, оставшийся с одним клинком. Полурослик замер, лихорадочно размышляя, пытаясь найти ответ. Ничего не приходило в голову, кроме уверенности, что он умрёт.

Он сунул руку к магической сумке, хотя не знал, зачем. Может быть, чтобы схватить больше источников света и попытаться отогнать монстра? Схватить кишколом-другой, чтобы попытаться избавить себя от боли и ужаса неизбежной смерти?

Теперь он отчётливо видел чудовище. Взгляд привлекали клешни, способные легко разрезать его надвое: они уже жадно щёлкали в воде. Он увидел собачью морду, оскаленную, как будто в улыбке.

Реджис хотел зарыдать. Он не хотел умирать вот так, полуголым в холодной воде, в месте, где его друзья, его любимая Доннола, скорее всего никогда не найдут тело. Он решил отчаянно сражаться, и чуть не засмеялся от этой абсурдной мысли. Даже сумей он победить это создание, наверняка в результате утонет, не успев глотнуть воздуха.

И лишь тогда, в этот момент полного смирения и беспомощности, полурослик вспомнил. И вспомнив, проклял собственную глупость.

Реджис ведь не рассчитывал выплыть обратно, когда спускался сюда. Он должен был вернуться по тайной лестнице, или...

Он вытащил из сумки небольшой пузырёк, своё самое дорогое и впечатляющее зелье.

К нему метнулась клешня, когда он проглотил зелье, и он почувствовал, как острые края вонзаются в его бока. Реджис распахнул в крике рот.

Но затем его рот исчез, и его тело исчезло, став невещественным, туманной формой, и клешня безвредно сомкнулась там, где он был всего секунду назад.

Став не плотнее облака, Реджис проскользнул через решётку и заскользил дальше, больше не ощущая холода или необходимости дышать. Он заметил, что чудовище дёргает за решётку, гнёт прутья, и пожелал двигаться как можно быстрее — что, на самом деле, было не слишком быстро.

В конце концов, он не мог плыть, не обладая ничем, чтобы загребать воду. Однако он двигался, и по крайней мере, быстрее чем течение. И всё-таки прошла будто целая вечность, прежде чем он наконец выплыл из-под замка, из-под главного бульвара Невервинтера, из-под очередного скопления домов, и из-под городской стены Невервинтера.