Внучь олегарха
Шрифт:
— Ну а зачем же вы нам все это рассказали?
— Чтобы вы сами решили: хотите разрабатывать что-то другое — бог вам в помощь. А если послушаете моего совета — то в помощь вам будет уже и весь Комитет по полупроводникам. И выбирать, кого себе вы в помощники возьмете, придется именно вам. Но если учесть, что бога нет, а Комитет есть…
— Забавные у вас получаются предложения…
— У меня предложения, скажем, прагматичные. Мне сейчас нужны именно такие машины, о которых я вам рассказала. Если вы их делать не захотите, то я найду других исполнителей — и помогать буду именно этим другим. Но так как здесь у вас собрались люди наиболее для такой работы подготовленные, то я и пришла сначала к вам. А вот придется ли мне после вас еще к кому-то идти…
— Но ведь вы членом этого комитета не являетесь? А это всего лишь ваши
— Да, я всего лишь куратор Комитета от Совмина, и без моей подписи Комитет никаких других предложений даже рассматривать не будет. Я достаточно понятно обрисовала картину?
— Вполне. Ну что же, попробуем вам помочь…
Глава 18
Первое сентября пришлось на воскресенье, но лично мне было не до отдыха: пришлось заниматься одним не самым приятным делом. Причем оно было неприятным для всех причастных: Анин муж перешел на работу как раз в МИФИ, а квартира-то им была выделена от МВТУ и как бы в МВТУшном доме. И — в строгом соответствии с правилами — им было «предложено освободить помещение». Причем даже в профкоме Технилища понимали, что это не просто неправильно, но и вообще безобразие, издевательство над людьми и попрание всех норм «коммунистического общежития» — не в смысле «общаги», а в смысле моральных норм жизни общества. Однако и там ничего поделать не могли: правила есть правила…
Правила существуют вовсе не для того, чтобы их нарушать — иначе вообще бардак начнется. Но если правила портят людям жизнь, то их просто нужно поменять. В воскресенье мне удалось дозвониться до товарища Малышева, он не поленился и позвонил председателю профкома в МВТУ, сказал, чтобы они «временно приостановили выселение семьи с двумя детьми до уточнения ситуации», примерно до ноябрьских праздников чтобы приостановили. А уже в понедельник вышло постановление Президиума Верховного Совета с разъяснениями по поводу правил предоставления жилья. И разъяснения эти касались опубликованного в «Известиях» нового закона, в котором говорилось, что отныне и вовеки (за редкими исключениями, см. Приложение 1) жилье в городах, поселках городского типа и в сельских населенных пунктах работникам государственных предприятий предоставляется государством в бесплатную пожизненную аренду, а «госарендаторы» обязаны всего лишь вовремя платить за коммунальные услуги, содержать помещение в исправном состоянии, соблюдать правила поведения и так далее. А в перечне исключений указывалось лишь служебное жилье для дворников, временное жилье в нежилых по основному профилю зданиях (вроде квартир директорам школ в здании самих школ), а так же жилье в военных гарнизонах, предоставляемое как военным, так и гражданским служащим на время службы или работы в этих гарнизонах.
Правда, в «Приложении 2» имелся и обширный список причин, по которому этот договор аренды мог быть прекращен (включая сдачу государственного жилья в поднайм), а так же указано, что все это не относится к домам, принадлежащих гражданам на правах личной собственности (включая кооперативные многоквартирные дома) — но в любом случае теперь Ане выселение точно не грозило, так как закон распространялся и на жилье, выстроенное любыми государственными учреждениями. А меня лишь поразило, что такой достаточно глубоко проработанный закон кто-то смог подготовить (и принять!) за полдня воскресенья и кусочек ночи понедельника, ведь «Известия» отдавались в набор часа в четыре утра…
Впрочем, я думаю, этот закон уже давно прорабатывался, а сейчас просто мой звонок Малышеву слегка ускорил его принятие и публикацию. Однако даже это несколько добавило мне неприятностей. Скорее всего Аня, вернувшаяся из декрета (и из академки) к учебе, с кем-то поделилась своим восторгом по поводу того, что «Федорова даже законы менять может!», и слух об этом (изрядно перевранный, само собой) по Технилищу распространился со скоростью эпидемии птичьего гриппа в курятнике — и народ начал на меня посматривать довольно искоса. Ладно бы просто посматривать, так еще буквально толпы «товарищей» начали мне жаловаться на «нищщясную свою судьбинушку» и буквально требовать принятия каких-то (в основном абсолютно бредовых) «мер». Так что пришлось снова «превратиться в стерву»: очередному такому жалобщику я сказала, что если его в ближайшие год-полтора
То есть с идиотскими просьбами отстали. А вот с неидиотскими наоборот пристали: Всеволод Иванович Федосьев — заведующий моей кафедрой — «продал» меня одному из профессоров кафедры, что называется, с потрохами. И выбор тем для последнего курсового (а впоследствии и для дипломного) проекта меня изрядно огорчил. То есть понятно, что раз уж впряглась в ракетную тематику, то и темы будут соответствующие, но мой новый научный руководитель на выбор мне дал лишь «разработка методик расчета оболочечных конструкций» и «разработка методики динамического определения резонансных частот в частично заполненных оболочечных конструкциях» — с одной стороны, темы уже вроде как и вылизанные, но с другой — на нынешнем этапе развития науки механики совершенно неподъемные. О чем я ему не преминула сообщить:
— Владимир Николаевич, должна сказать вам совершенно открыто: мне эти темы абсолютно неинтересны. И не потому, что они не кажутся мне важными, а потому что я точно знаю: эти задачи сейчас нерешаемы в принципе. А зачем заниматься задачей, если заранее известно, что ее решить не получится?
— Интересно, а почему вы думаете, что их нельзя решить… в принципе?
— А я не думаю, я это просто знаю. Ну, сами смотрите: в очень упрощенной форме динамику наполненной тонкостенной оболочки можно описать вот такой системой уравнений, — и я повторила на доске формулы, которые сам же Владимир Николаевич нам на лекции и показал. — Но вся подлость, не побоюсь этого слова, этих формулировок заключается в том, что аналитически эти уравнения решить нельзя, остаются только грубые численные методы.
— Но вы же сами говорите, что есть численные методы, кроме того, можно ведь построить физическую модель… с помощью ваших же контроллеров, кстати.
— Если бы это было возможно, то я бы давно уже задачку решила. Но даже адекватную электронную схему, моделирующую поведение оболочки бака во время полета ракеты построить невозможно. У нас тут — если все упрощения отбросить — добавляется куча заранее неизвестных параметров. Те же вибрации, производимые турбонасосами, собственные колебания жидкости в баке и колебания вынужденные, еще много чего. То есть вы все же правы, электрическую модель ракеты создать возможно, но чтобы эта модель учитывала все необходимые параметры, причем во всем спектре возможных воздействий, нужно построить аналоговую вычислительную машину размером побольше ракеты и с потребляемой мощностью, как бы мощность двигателей не превышающую. Утрирую, конечно, но в целом на современной элементной базе лично мне задача кажется нерешаемой.
— То есть вы отказываетесь…
— Нет, у меня есть несколько иное предложение. Давайте темой моей работы возьмем разработку цифровой модели ракеты. С всеми ее баками, двигателями и прочими многочисленными железяками. Разработку параметрической цифровой модели, и тогда после защиты моего диплома у ваших инженеров появится средство расчета любой ракеты, а я параллельно обеспечу их и аппаратурой для проведения таких расчетов.
— Цифровую модель? Это, как я понимаю, будет программа для вычислительной машины?
— Ну, где-то так.
— И вы считаете, что справитесь… за оставшиеся полтора года с такой работой? Там ведь, кроме всего прочего, потребуются просто невероятные объемы вычислений, даже для простого бака, причем пустого.
— Ну я же не гений всех времен и народов, конечно, не справлюсь. Сама не справлюсь, по моим самым скромным оценкам тут работы будет паре тысяч человек на несколько лет.
— Тогда ваше предложение тем более… непонятно.
— На первый взгляд да, непонятно. Но я знаю, как такую работу организовать. У меня сейчас только в МИФИ полторы сотни студентов и преподавателей разрабатывают нужную для такой работы вычислительную машину, я их потом посажу и программы для решения этой задачи писать. А для постановки задачи, для разработки алгоритмов ее решения привлеку, скажем, Келдышей…