Внутри ауры
Шрифт:
— Кажись, это был пик популярности великого виртуоза, Кирилла Белова! — толкнули меня сзади в плечо.
Я обернулся и увидел Фуджика. Он — мой кореш с детства. Его вьетнамские глаза стали совсем неразличимыми в слабом освещении.
— Ты че, это всё видел и не помог, говнюк?! — наехал я на него.
— Я сам чувствовал себя китом, на котором расположились слоны.
— Килькой, — убедил я его.
Фуджик обернулся и продемонстрировал футболку со спины, на которой видны были отчетливые следы разной обуви.
— Ты теперь ковриком можешь
— Маму свою попроси.
— Да она тебя отделает, как боженька букашку.
— И это плохо. Если бы она меньше била детей по голове, то ты бы не вырос таким придурком.
Дзен переваривал длинное предложение с глупым лицом, а затем отмахнулся.
— Я передумал, нам не нужен коврик китайского производства! — ему в принципе не обязательна поддержка вокруг, чтобы заржать над своей шуткой громким гортанным смехом.
Дзен знал своё дело, ведь маленькие целочки с синими и зелёными волосами в миг обращали внимание на его нарциссическое позерство. Павлин сразу расправлял перья.
— Я бы на месте бас-гитариста не пил это пиво, оно похоже на мою мочу, — снова несдержанный ржач.
Больше неформального движа, Дзен мог любить только себя. Девочки засмеялись, наблюдая за триумфом кудрявого незнакомца, и начали перешептываться. Парень быстро смекнул в чем дело и направился на охоту.
— А где Цыган? — спрашиваю я.
— Я его уже полчаса не видел, — заявил Фуджик. — Он вроде как за спрятанной алкашкой пошел на улицу.
— А где мы её спрятали?
— Под тачкой какой-то.
— Думаю Цыган справился на отлично и теперь нам его нужно искать там же, где была водка.
— Ха, возможно.
Группа прощается со зрителями. Всем на неё насрать, но всё-таки многие утруждаются проводить вечно молодых неудачников аплодисментами. Их сменяют пацаны постарше. В их глазах читаются осознание собственной инфантильной никчемности, неотвратимость больного будущего и цинизм к глупым копирующим единомышленникам.
— Вместо приветствия, — надменно обращается лидер группы, — просто кричите "нахуй"! Поехали! Нахуй! Нахуй! Нахуй!
— Нахуй! Нахуй! Нахуй! — с удовольствием подхватил народ провокационные выкрики.
— В жопу всё, что навязывает общество! В жопу все правила и морали! Лучше сдохнуть молодым, чем гнить долгие годы!
Паренёк выдавал лозунг за лозунгом и несомненно находил поддержку в обезумевших неформалах. Фрики были готовы на всё ради протеста и эйфории.
— Я вижу перед собой слишком много энергии! Кажется, пора вам ребятки немного друг другу надавать по ебальничкам! Я считаю, что слэм — для девочек! Вы так не думаете? Устроим мош-пит!!!
Я большинство слов пропускаю мимо ушей. Каждый гиг сопровождается примерно одними и теми же фразами. Но упоминание мош-пита меня оживило. Ненасытный огонь вспыхнул во мне. В мире существует не так много способов заглушить свои внутренние переживания. Физическая боль помогает лучше
— Иди нахрен! Вот просто иди и всё! — начал причитать преданный друг. — Если меня там вырубят, то тебе придётся мою тушу волочить до самого дома!
— Хоть до самого Вьетнама! — потер я с усмешкой ладони.
Заиграло вступление, предвещающее тяжёлые басы, которые должны были воссоединить детские мордашки и вонючую обувь. Фуджик тяжело дышал и качающимися движениями собирался с силами.
— И бате моему ты завтра будешь помогать с обувью на рынке! — не унимался он.
— Договорились, братан!
Какие-то выскочки метались по центру, якобы выстраивая боевые ряды. Они махали ногами, топча пол, и явно перебрали с «дорогами». Меня хотел отодвинуть назад один из таких, но вместо этого получился приличный толчок. Я собрал волосы и не спускал глаз с зазнавшегося голого по пояс паренька. Страха и тревоги не было уже продолжительное время. Их вытеснили возбуждение и ярость, проявляющие себя приятным зудом в ногах и руках.
Наконец, под шум гитар и барабанов смельчаки бросились в круг, размахивая ногами. У всех получалось по-разному. Крупного телосложения парни били неловко, но больно. Подобные мне наносили более ловкие и чёткие удары. Жалость к толпе сковывала только первые секунды. Когда же прилетало по роже, гуманизм исчезал. Я попал в бедро выбранной жертве. Тот не удержал равновесие и свалился на пол. Я занял экстремальную позицию в центре, но через мгновение уже обнаружил себя в стороне на полу. Боли не чувствовал, мой азарт лишь больше раззадорился. Я уловил испуганный взгляд Фуджика. Он пытался держаться в стороне, но его настиг какой-то убойный здоровяк, который с закрытыми глазами и звериным воем размахивал мясистыми конечностями, вращаясь вокруг своей оси. Я понял, кто был инициатором и моего падения.
Музыка сменила тональность. Нам помогли встать подобревшие уцелевшие фрики. Парни забегали по кругу, радостно выплясывая под вопли накачанной наркотой рок-звезды. Каждый себе выбрал жертву, которой в тайне собирался отомстить. Дзен появился в поле зрения. После флирта с девчонками, этот блаженный чудик любил весь мир. Мощные басы предвещали очередное столкновение. Здоровяку было плевать на правила и ожидание, он чувствовал физическое превосходство и бесцеремонно пихал рядом стоящих доходяг.
— Если что, пусть Дзен нас двоих домой тащит! — крикнул я на ухо Фуджику.
Он посмеялся, не подозревая, что я замышляю. Прозвучал припев, и я с плотного толчка двумя ногами влетел в тело здоровяка. Нас отнесло друг от друга метра на два. Я не успел встать, как на меня накинулись уже с кулаками его дружки. Пьяные удары сосредотачивались на черепе. Все негативные мысли выжигались адреналином. Я не прикрывался руками, душа ликовала. Меня начали оттаскивать парни. Раздавались стоны и плач под музыкальный аккомпанемент.