Внутри ауры
Шрифт:
— Теперь члену мало место, — откровенничал с усмешкой парень.
— Хватит с него сегодня геройства, — лукавым взглядом одарила девушка парня.
Он наслаждался её сверкающим во тьме цветом глаз и чувствовал наплыв сна, но перед этим он не забыл задать отложенный вопрос:
— Что ты на этот раз видела в ауре?
Маша прикусила игриво нижнюю губу и улыбнулась:
— Я почувствовала поток ветра… Я будто летела над землёй… Вокруг было всё такое зелёное… Цветущее… А в ушах стоял звук железной дороги… Знаешь, как в детстве:
— Ничего себе, — улыбнулся Кирилл сквозь сумрак сновидений.
— Да, — промяукала Маша и укуталась в объятия парня. — Посмотрим, к чему это нас приведет…
На сцене прогремел салют в честь окончания фестиваля, но измотанная троица его не слышала и пребывала во власти беспечного сна.
7.
Кирилла разбудило постороннее наглое вмешательство. Кто-то настойчиво тормошил его за плечо. После такого глубокого сна оказалось тяжело не то чтобы прийти в сознание, а банально открыть глаза.
— Кирилл, — раздался Машин голос, — вставай! Хватит дрыхнуть!
Парень начал вертеться и жалобно мычать:
— М-м-м…Сколько времени? Какой сейчас год?
— Я откуда знаю, — фыркнула Маша, — мне кажется, мы с тобой проспали вечность…
Кирилл отогнал сон и, взяв себя в руки, резко переместил торс в вертикальное положение. Глаза ослеплял дневной свет, кожа покрылась испариной в нагретой палатке. Парень взглянул одним глазом на Машу, а затем резко обернулся в противоположный край их домика, вспоминая вчерашние ночные события.
— А где наш гость?
— Не знаю, — пожала плечами девушка, — я проснулась, а его тут не было…
— Смылся, наверное, — определился уверенно Кирилл, — проснулся, охренел и слинял. Это же где такое видано, чтобы чужую палатку…
Тут снаружи раздались чьи-то шаги, а затем в знакомой манере появилось в проеме лицо их ночного гостя:
— Не разбудил? Если не выспались, то я могу попозже зайти…
Парочка растерялась от внезапного вторжения. В этот раз им удалось полностью разглядеть портрет юноши. Короткие русые волосы торчали из-под соломенной шляпы, крупные гладковыбритые черты лица, широкая белозубая улыбка, доброжелательные яркие каштановые глаза. На худощавое жилистое тело была надета белая майка, прикрытая клетчатой разноцветной рубашкой, из синих шорт выглядывали длинные ноги, похожие на лыжи. Разглядывая своего случайного сожителя, ребята забыли ответить на вопрос, заставляя того поднять брови и смотреть с надеждой то на одного, то на другого.
— Нет, — первой спохватилась Маша, — мы уже проснулись…
— Ага, — выдал Кирилл, продолжая таращиться на юношу, старше его самого лет на пять.
— Тогда хорошо, — свободно выдохнул парень, — очень переживал, что разбужу вас … Кстати меня зовут Антон! Можно просто Антон!
— Очень приятно, Маша.
— Кирилл.
— И мне очень приятно, — кивал он с участием. Потом последовала фраза, показывающая, что нового знакомого будто что-то волнует
— А еще, — воскликнул он, — я вам завтрак достал… Вот пирожки!
Он протянул пакет, набитый до краев хлебобулочными изделиями.
— Тут и с мясом, и с капустой, и с картошкой, и с вареньем, — дополнил он.
— Откуда ты столько взял? — удивился Кирилл.
— Так это… Фестиваль закончился…, — с запинками начал пояснять он, — гости, организаторы и хозяева всяких закусочных уехали. Сами лавки они же с собой не потащат… В них и остался весь нераспроданный товар… Тут если пройтись по рынку, можно продовольствия собрать еще на неделю вперед…
Антон рассказывал очень детально и театрально, на середине повествования Кирилл успел расправиться с одним пирожком, который оказался вполне приемлемым и съедобным. Он протянул с уверенностью Маше и тут неожиданно наехал на парня:
— Ниче се ты! Наверное, вину так решил загладить за то, что ворвался вчера к нам ночью в палатку?
По неловкому выражению лица Антона, который, по всей видимости, даже не пытался скрывать своих подлинных чувств, было понятно, что именно так и обстоит дело.
— Сильно помешал, да?! — напрягся он. — Я сам был в шоке, когда пришел в себя! Это ж надо так было напиться… Просто с товарищем долго не виделся… А там пиво, домашняя настойка, ну и понесло… А в этой темноте еще…
— Да ладно, не парься, — усмехнулся Кирилл и по-дружески похлопал по предплечью парня.
— Это он так шутит, — с полным ртом пирожков успокоила его Маша. — Он сам был вчера не против, чтоб ты остался … Даже под голову подложил свой свитер…
— Ничего себе, — засиял от радости Антон, — спасибо, дружище!
— Да не стоит, — направился Кирилл на воздух, — сам бываю пьяный, знаю, что это такое…
— Поверь, — обратилась она к Антону и полезла следом, — лучше перепутать палатки, чем поспорить с мужиком и нырнуть в лужу грязи …
Антон залился звучным смехом, соответствующим его басистому голосу, и сказал:
— Мне тоже «Шрек» нравится!
— А мне «Ледниковый период» с брошенным всеми ленивцем…, — и добавил саркастично Кирилл.
Обозрев пространство, ребята поняли, что их палатка осталась на территории фестиваля единственной. Вместо лагеря остался лишь мусор, пустые бутылки и легкая тоска, ощущаемая на контрасте двух таких разных дней.
— Сколько мы спали? Неделю? — возмутился Кирилл.
— Сейчас уже два часа дня, — помог сориентироваться Антон, присаживаясь на свой походный здоровенный рюкзак, отличающийся профессиональной подготовкой, — вас даже рано утром не смогли разбудить сирена и громкоговоритель …
— Мы просто долгое время в дороге были, — пояснила Маша, — устали …
— Вы издалека? — поинтересовался Антон, подмечая по спокойному поведению парочки, что те никуда не торопятся и не боятся застрять в одиноком поле.