Во имя Ленинграда
Шрифт:
Байсултанов в упор смотрел на меня и молчал. Он не ожидал, что ему, опытному летчику и прославленному воздушному бойцу, которого я знаю, как себя, предложу такую программу ввода в боевой строй.
– Нет, товарищ командир полка, - с обидой сказал Алим, - такой план мне не нужен. Зачем терять две недели? Молодежь смеяться будет... Скажут: вот так герой, как новичок к боевому вылету готовится...
– Ну, раз назвал меня командиром полка, - ответил я обиженному другу, то слушай приказание. План освоения нового самолета стал непреложным законом, в том числе и для друзей. Приступай, Алим Юсупович, к его
Расставаясь, я крепко пожал Алиму руку и почувствовал, что он уходит с обидой. Ну, ничего, я хорошо знаю его характер - обида у него до первого боевого вылета.
Судьба часто решает по-своему - первого совместного боевого вылета не произошло...
Врач полка капитан Званцов, постоянно и заботливо следивший за здоровьем летчиков, в середине сентября доложил, что здоровье командира 3-й эскадрильи капитана Цыганова резко ухудшилось. Нужно профилакторное лечение или отпуск на две-три недели.
Получив разрешение у командира дивизии, Цыганову предоставили на двадцать суток отпуск. А исполнение должности командира эскадрильи на этот период возложили на капитана Байсултанова.
Утром 23 сентября перед выездом на совещание, проводимое командиром дивизии со всем руководящим составом полков и отдельных подразделений, я зашел на КП 3-й эскадрильи.
– Эскадрилья всем составом, за исключением командира, несет дежурство в готовности номер один, - с оттенком иронии доложил капитан Байсултанов.
– Ничего, Алим, этим не тяготись, через четыре-пять дней завершишь программу освоения "лавочкина", и полетим вместе на боевое задание. Не зря полковник Корешков собирает командиров полков, видимо, на конец сентября и на октябрь прибавят работы. Но я зашел не просто повидаться, есть небольшое, но ответственное дело. Около одиннадцати часов поступит команда с КП дивизии на прикрытие командира полка штурмовиков. Он парой на Ил-2 перелетит на остров Лавенсари. Там группа штурмовиков в сумерках атакует корабли противника в Нарвском заливе. "Илы" летят без бомб и "эрэсов", налегке. Поэтому большого прикрытия не требуют. Поставьте задачу одному из дежурных звеньев, пусть прикроют до острова. Полет туда выполнять на бреющем, на связь выходить только при обнаружении истребителей. Возвращение на высоте две с половиной - три тысячи метров.
– Есть, товарищ майор! Задача будет выполнена, - четко отрапортовал Байсултанов и загадочно улыбнулся.
– К концу дня слетаем на "учебное" бомбометание по финским тяжелым батареям. Они опять ожили, ведут огонь по Кронштадту и кораблям на западном фарватере. А пока до встречи.
...В разгар совещания в кабинет поспешно вошел оперативный дежурный. Он что-то шепнул полковнику Корешкову. Тот посмотрел на меня, сказал:
– Товарищ Голубев, идите на КП, разберитесь - сбили Байсултанова, бой в районе острова Сескар.
Меня как кувалдой ударили. Наскочив на рядом стоявший стул, молнией выскочил из кабинета.
У прямого телефона меня ждал майор Шмелев.
– Что случилось, Николай Михайлович? - спросил зама по летной части.
– Пока не поймем. Вылетало звено Куликова, а его ведомый передал: "Сбит Байсултанов, веду бой с "фиатами" один". На запросы
– Находитесь на КП, пошлите Тарараксина в эскадрилью, я сейчас приеду.
Получив разрешение, я на машине помчался на аэродром. В пути перед глазами стоял образ боевого друга, вспомнились слова, сказанные с иронией: "Эскадрилья всем составом, за исключением командира, несет дежурство в готовности номер один". И наконец, загадочная улыбка после слов: "Есть, товарищ майор! Задача будет выполнена". Неужели Алим пошел на такое нарушение?.. Вылететь самовольно, не закончив курс восстановления боеспособности на новом истребителе... Эх, Алим, Алим...
Через несколько минут все прояснилось. В одиннадцать часов эскадрилья получила команду на вылет звена.
Байсултанов, положив трубку, минуты две молча сидел, думал. Потом резко махнул рукой, как бы рассек сомнения ладонью, сказал адъютанту:
– Товарищ капитан! Остаетесь на КП за меня. Я поставлю задачу командиру на вылет и буду у своего самолета готовиться к вечернему вылету.
– Есть, товарищ капитан! - ответил адъютант. Байсултанов быстро подошел к самолету командира звена
старшего лейтенанта Куликова и отдал распоряжение:
– Вылезайте из кабины, давайте ваш парашют и спасательный жилет, на задание со звеном полечу я. Передайте остальным летчикам, что буду пользоваться вашими позывными.
– Есть! - ответил Куликов.
Через три минуты звено, взлетев парами, заняло боевой порядок над двумя Ил-2.
Ведомый Байсултанова совершил посадку. Его самолет имел большие повреждения. Ведомый рассказал о короткой воздушной схватке. Вблизи острова Сескар появились десять истребителей противника. Они, заняв боевой порядок в два эшелона по высоте, спешили перехватить нашу группу. Для командира звена прикрытия создалась сложная, но небезвыходная ситуация. Нужно было принять решение на активный оборонительный бой методом "ножниц" двух пар, без отрыва от штурмовиков, тем более что до зоны зенитного огня острова Лавенсари оставалось лететь три - три с половиной минуты. Но Байсултанов, не раз пользовавшийся таким тактическим приемом раньше, сейчас принял другое решение. Он дал команду второй паре продолжать прикрытие, а сам с набором высоты пошел в лобовую атаку на нижнюю группу противника. "Тридцать девятый"! Следуй за мной. Атакую ведущего".
Алим не мог не понимать рискованности своего решения. Оно ослабляло боеспособность звена прикрытия. Видимо, жгучее стремление сбить вражеский самолет и тем доказать, что зря заставляют его, прославленного воздушного бойца, учиться, взяло верх над разумом и дисциплиной еще на земле, до вылета...
Лобовая атака скоротечна. Байсултанов, сбив один "фиат", вместо резкого ухода на скорости вниз развернул самолет и начал новую атаку по второму самолету.
Такие атаки, когда рядом много вражеских машин, всегда коварны. Алима сверху атаковали сразу два "фиата". Ведомый, молодой, но опытный летчик младший лейтенант Алпатов, рискуя собой, сбил одного из атакующих, но второй успел дать губительную очередь по Байсултанову, и два самолета, беспорядочно переворачиваясь, упали в воду.