Во имя любви к Магии
Шрифт:
Он развернулся на каблуках и зашагал прочь. Аманда улыбнулась мне.
– Я пойду и приготовлю ему чашку хорошего чая. Чай отлично снимает шок. Я полагаю, кто-нибудь придёт позже, чтобы дать хоть какое-то объяснение?
– Кто-нибудь обязательно поговорит с вами, - ответил Джордж.
Аманда в последний раз ослепительно улыбнулась мне и отправилась вслед за Хью. Я обернулся к “Войне Фэйри”. Джордж и Мириам встали по обе стороны от меня.
– Что бы это ни было, - сказал я, - это всё ещё там, в картине. Наблюдает и ждёт.
– Вы уверены, что не сможете меня туда затащить?
–
– Я смогу это урезонить. У меня много боеприпасов.
– Мои способы работают только на меня, - сказал я.
– Вот почему я должен вернуться и закончить это.
Джордж начал что-то говорить, но я прервал его.
– Я знаю. Не повредите национальное сокровище…
Я нанёс резкий удар, лезвие атамэ ярко вспыхнуло, прорезав границу мира, и в воздухе между мной и картиной образовалась дверь.
– О, я хочу такой же!
– воскликнула Мириам.
– Не по нашему бюджету, - сказал Джордж.
Я пнул дверь ногой и шагнул внутрь, оставив весь мир позади.
Воздух был горячим и влажным, в чужом небе пылало яростное белое солнце, а вокруг бушевала война фэйри. Светлые и тёмные эльфы горланили свои боевые песни, отправляясь на бойню, они стремились к ней, как голодные люди на пир. Крылатые эльфы сновали над полем боя, бросаясь друг на друга, словно экзотические бойцовые рыбы. Эльфы сражались светящимися длинными мечами или расчленяли друг друга оружием, которое сияло так ярко, что я не мог на него смотреть, но никто из них не приближался ко мне. Потому что это была их война, а я в ней не участвовал.
Отрубленные руки, словно бледные пауки, двигались на истерзанной земле. Глаза на отрубленных головах закатились, а рты изрыгали беззвучные угрозы. Обезглавленные тела, спотыкаясь, пробирались сквозь толпу сражающихся, всё ещё нанося удары по всему, до чего могли дотянуться. Ведь эльфы так просто не умирают.
А потом появилось… Дрянь. Огромная и необъятная, как шагающая гора, вершину которой я даже не мог разглядеть. Ужасная и зловещая, её форма была настолько сложной, что человеческому глазу было больно смотреть. Какой-то древний бог или дьявол из места, где все правила были иными, оно пробиралось сквозь сражающиеся армии, словно их не существовало. Словно оно было единственным реальным существом в этом мире, а все остальные - лишь призраками и тенями. Оно двигалось прямо на меня, и я знал, что в моей сумке нет ничего, что могло бы причинить ему вред или хотя бы замедлить его, поэтому я просто повернулся и нырнул обратно в созданную мной дверь. Обратно в безопасный и разумный мир.
Я пошатываясь отошёл от картины, не сводя с неё глаз. Джордж и Мириам засыпали меня вопросами, встревоженные выражением моего лица. Я поднял руку, чтобы остановить их, и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Что случилось?
– спросил Джордж.
– Вы были там всего несколько мгновений. Что вы видели?
– И почему у вас такой вид, будто вы вот-вот наделаете в штаны?
– спросила Мириам.
– Я не знаю, что я видел, - сказал я.
– Это было похоже на гору плоти, мерзкой и ужасной…
– Ладно, - сказала Мириам.
– Кому-то нужен тайм-аут и выпивка покрепче.
– Это там, и оно хочет вырваться наружу!
– Резко сказал я.
– Что-то настолько
– Может быть, нам всё-таки стоит уничтожить картину, - предложил Джордж.
– У нации и так достаточно сокровищ.
– У нас нет времени!
– сказал я.
– Единственный выход - это та лакуна, которую мы видели раньше, - сказала Мириам.
– Оно должен уменьшиться в размерах, чтобы пролезть через что-то настолько маленькое, и тогда я смогу просто выстрелить ему в голову. Она замолчала и посмотрела на меня.
– У него есть голова?
– Не знаю, - сказал я.
– Это было слишком высоко.
– Если оно такое большое и могущественное, - сказал Джордж, - зачем ему понадобилось похищать всех этих людей?
– Чтобы установить связь между своим миром и нашим, - сказал я.
– Но мы же вернули людей обратно, - сказала Мириам.
– Связь всё ещё существует, - сказал я.
– Я усилил её, когда создал дверь, чтобы попасть в картину.
Огромная сила вырвалась из полотна и потащила меня вперёд, прижав к лакуне. Я воткнул свой атамэ в полотно и ухватился обеими руками за рукоять, чтобы удержаться, но лакуна неуклонно расширялась. Сила притяжения нарастала, и Джордж с Мириам оказались прижаты к картине по обе стороны от меня, одинаково беспомощные в тисках этого страшного притяжения. Я крикнул, чтобы они схватились за мои руки, и они оба отчаянно вцепились в меня.
– Что это?
– громко спросила Мириам.
– Что происходит?
– Дрянь пытается затащить нас к себе!
– крикнул я.
– Чтобы с помощью нас выбраться!
– Тогда сделайте что-нибудь!
– сказал Джордж.
Воздух с воем проносился мимо нас, притянутый такой мощной гравитационной силой, что ничто не могло ей противостоять. Мириам выхватила пистолет и выстрелила в лакуну, но пули ничуть не повлияли на притяжение. А потом Аманда Филдинг позвала меня по имени, и её голос перекрыл свист исчезающего воздуха. Я оглянулся и увидел, что она прижалась к стене прямо на границе света от Фонаря.
– Используйте картину против картины!
– крикнула она.
– Как?
– крикнул я в ответ.
Аманда отпустила стену и позволила чудовищной силе тяжести потащить её вперёд. Её туфли заскрипели по мраморному полу, пока она пыталась удержаться в вертикальном положении и направить себя к правому краю картины. Когда она наконец упёрлась в полотно, то отделила конец от стены и начала сворачивать полотно, шаг за шагом, неуклонно продвигаясь к центру. Я увидел, что она делает, и почувствовал прилив надежды. Да благословит Господь нестандартное мышление и всех его обладателей.
Я крикнул Джорджу и Мириам, чтобы они отпустили мои руки и схватили атамэ. Убедившись, что они крепко держатся за рукоять, я ухватился за верхнюю часть холста и потащил себя вдоль картины. Мне пришлось изо всех сил сопротивляться притяжению лакуны, напрягая мышцы, но в конце концов я добрался до левого края. Я оторвал его от крепления и начал сворачивать холст.
Мы с Амандой скатали картину, как гигантский свиток. Гравитация яростно пыталась затянуть нас внутрь, даже когда мы закрывали лакуну с обеих сторон, и она начала исчезать внутри растущего свитка.