Во имя славы. Книга первая
Шрифт:
– Что там такое?
Суета возле крепости как-то изменилась, будто людей всколыхнула какая-то сила.
Руяне на всякий случай похватали щиты, оружие и отправились в гущу событий.
Уже в городе, пробегая взволнованные толпы жителей, они наткнулись на Сбыслава.
– Что происходит?! – спросил Ратмир не то с тревогой, не то с надеждой.
Если нагрянул враг, выдастся ещё одна возможность показать себя.
– Мстивой привёл дружину!
Князь Стариграда наконец прибыл.
Глава 19. Послы
Город
Жители тем временем уже принялись восстанавливать утраченное. С опушки неподалёку раскатывались удары лесорубов, по улицам разносился запах свежего дерева и голоса старших мастеров.
– Куда ложишь, увалень?! Глазеньки свои раззявь! Энто бревно наверх надобно, а не в сам низ. Вон то тащи, толстое! Давай, давай!
Работа спорилась, люди бодро, с шутками-прибаутками, да песнями восстанавливали надлежащий облик города. Збигнев уже примерялся, как бы сделать понадёжнее, крепче прежнего. Дражко нашёл его в сторожке, откуда открывался обзор на вёрсты вокруг.
– Оправился? – Жупан повернулся, как только он взобрался по лестнице.
– Почти, – коротко ответил Дражко, стараясь не тревожить рану.
– Буревой отправляет домой?
По угрюмому молчанию он понял, что угадал.
– Не хочешь, значит, в родные края… Ну, и дурак.
На вспыхнувшее негодование он лишь хихикнул, примирительно похлопал по плечу.
– Ты вперёд батьки в пекло лезешь, Дражко. Шибко храбрый, бойкий. Боги таких любят, да так, что к себе зовут раньше времени.
Юный воевода насупился, махнул рукой, всем видом давая понять, как ему надоели подобные уговоры.
Збигнев вздохнул.
– Вот доживёшь до седин и поймёшь. Нет земли краше той, на которой уродился. И нет богатства больше, чем собственный род. Злато и серебро приходит и уходит, неча за ним гоняться очертя голову.
Дражко лишь хмыкнул: «Сам-то с нами по данским селениям огнём и мечом прошёлся! Не до мудрых речей было, пока добычей ладью грузил».
– Да, спору нет. Сам не без дури… – вдруг он прищурился, чтобы разглядеть полосу поднимающейся пыли, которая двигалась в сторону крепости. – Это ещё что за лихо принесло?
?-?----??----?-?
Лихом оказались франкские посланники. Именно франкские – саксонец среди них был только один, да и тот потрёпанный по сравнению с двумя другими всадниками, которые пренебрежительно задвигали его назад. Один из них, длинноносый морщинистый муж, явно высокого положения, судя по манере держаться в седле. Не утруждаясь переходить на язык противника, он требовательно заявил:
– Мы прибыли, чтобы говорить с вашим герцогом!
«Герцог».
Франки далеко не всегда признавали чужих правителей ровней королевскому титулу. А сейчас
– Это не люди Людольфа. – Ариберт с волнением смотрел на посланников со стены, стоя рядом с Дражко.
– Плевать, кто они, – прорычал Збигнев. – Укоротить бы их на головушку…
Надо отдать должное франкским смельчакам. Их окружали жадные до крови отряды вагров и руян – безбожных язычников-вендов, яростных поборников ложных богов и любителей приносить в жертву праведных христиан, – но всадник продолжал вести себя так, словно все они – пыль под копытами мерина.
– Кто такие?! – не скрывая неприязни, крикнул Ариберт. Так же не снизойдя до языка врагов.
– Мы послы Его величества короля Людовика*!
(*Людовик Немецкий – правитель Фосточно-Франкского королевства в описываемый период)
– Забери их Марена, – прорычал Збигнев. – Он ведь должен воевать своего брата в Галии*!
(*Здесь Галия – территория одного из франкских королевств)
Внуки Карла Великого разделили государство и постоянно воевали между собой, в перерывах отвлекаясь на окружавших некогда единые земли соседей.
– Боги меня услышали! – прогремел радостный Рорик, только что выскочивший из княжеского терема. Он чуть ли не бегом промчался до ворот, едва не перепрыгнув через бойницу. – Всё проклятое племя собралось у наших стен! О, Харибод, и ты здесь! Я уж думал, ты кормишь червей, ан и нет, глядите – жив-здоров! Как дочурка? Вспоминает меня ночами?
– Рорик… – прошипел посланник.
Слышно его не было, но по губам удалось разобрать даже на расстоянии. А по лицу, в миг ставшему из надменного в ненавистное, выходило, что эти двое хорошо знакомы.
Дражко с интересом ждал, чем закончится их встреча, но объявившийся Мстивой не позволил это сделать.
– Открыть ворота! – приказал он, раздражённо взглянув на Рорика.
Тот понял – заигрывать с гостями не стоит. Однако, прежде чем уйти от бойниц, с такой же издевательской повадкой кинул:
– Заходи, не бойся! Угостим пивом, как ты любишь!
Харибод несколько секунд размышлял, стоит ли входить через открытые ворота, но долг всё же превысил нежелание встречаться с проклятым вендом.
Князь вагров, правитель Стариграда Мстивой отличался таким же хладнокровием, как и его родной брат Вислав, но, к тому же, слыл человеком чрезвычайно осторожным. Даже слишком осторожным.
И не мудрено. Земли Вислава со всех сторон защищало море, распоясавшихся викингов встречали не менее лихие ватаги, а вот Мстивою приходилось отбиваться от лютичей с юга и востока, саксов и франков с запада и данов, которые могли нагрянуть с моря или по земле, через Нордальбингию. Да и Руян мог быть угрозой – сейчас дружба держалась лишь на кровных узах верховных князей, да их братских отношениях.