Во славу доминиона!
Шрифт:
Пока я ел, Рита массировала мне плечи, а остальные делились новостями. Начал Эд:
— У нас завис вопрос с «Экскоммьюникадо». Полковника не устроила моя кандидатура как переговорщика от «Пробужденных». Он хочет услышать от тебя, Алекс, извинения лично, прежде чем они станут нашими союзниками. Полковник считает, что, если войдет в союз, потеряет возможность получить самую великую награду в истории Диса.
— За мое уничтожение?
— Точно. Проблема в том, что мы не говорим правду, почему ты не можешь с ним встретиться ни в Дисе, ни в реале, а любой другой ответ он воспримет как оскорбление.
— Ну да, прикинь,
После пережитого в великом ничто и в пыточной Баала слышать о капризах лидера «эксов» было досадно. Я не горел желанием видеть превентивов, связанных с Картелем, в нашем альянсе с «Модусом» и «Странниками». Более того, я согласился рассмотреть союз с Полковником только по двум причинам: из благодарности Ренато Лойоле, то есть Кетцалю, и чтобы «эксы», став союзниками, не мешались под ногами в войне с Чумным мором. Вступив в ряды последователей Спящих, они вряд ли пойдут против нас, да и вообще после бегемотовских ментальных блокировок едва ли допустят мысль нам навредить. А заодно Хайро и Вилли перестанут беспокоиться за себя и свои семьи.
— Я встречусь с ним в «привате». Точное время и день скажу позже, потому что вырваться смогу только после битвы, и то если мы победим, что будет очень сложно.
— Почему? — спросила до того молчавшая Тисса.
— Только воин, ослепший от самоуверенности, не сомневается в победе, Тисса-тян, — поклонившись, вмешался Томоши. — Алекс-сан осторожен в оценке, и это разумно.
— В моем случае даже «ослепший» воин поостерегся бы предсказывать победу, — сказал я. — У нас вся верхушка легиона легла, вы в курсе, и теперь пророчат, что легатом тринадцатого легиона станет хренов генерал, мать его, Аваддон. Да, да, тот самый.
— Ошалеть! — воскликнул Малик, и это стало его третьим словом после «доброго утра».
— Это еще не ошалеть, Малик, — ответил я.
Давненько я не обращался к нему по имени, и сейчас это произвело на парня огромное впечатление. Обрадованный, что я заговорил с ним, он осторожно спросил:
— Расскажешь?
Глянув на часы, я кивнул:
— Сейчас, только доем…
Слушали меня, затаив дыхание, хотя я обходился без подробностей. Поделился разговором с Хаосом, коротко описал неудачные попытки добычи Углей Адского пламени, пытки тирана Баала…
Когда я завершал рассказ появлением Белиала, Томоши, опершийся о стену, потерял равновесие и рухнул. Японец с большим уважением относился к потусторонним силам вообще и к демонам в частности, испытывал перед ними страх и трепет. Уверен, на его месте ниндзя Гирос повел бы себя более хладнокровно, а вот «человек» окончательно уверовал в богоподобность Скифа, смеющего не только конфликтовать с высшими демонами, но и убивать их.
Когда я забирался в капсулу, разошлись все, кроме Риты. Девушка не выказывала своих чувств на публике. Не знаю почему, возможно, из чувства деликатности. Может быть, не хотела меня смущать или расстраивать Тиссу,
В общем, в присутствии других Рита вела себя скромно, зато, когда мы остались одни, использовала минуту уединения по максимуму. Встрепанный, задыхающийся и с бешено колотящимся сердцем я нехотя оторвался от ее мягких губ:
— Нельзя… опаздывать. Пора…
— Знаю, — грустно ответила девушка. — Я надеялась, что ты найдешь время для нас, когда вылезешь из Преисподней в следующий раз, но теперь тебе еще надо встретиться с Полковником…
Она бросила мимолетный взгляд на кровать. Вкупе с приставаниями Лерры и тем, что мне снилось, я окончательно потерял хладнокровие и… быстро нырнул в капсулу.
— У нас впереди вся жизнь, Рит, — хрипло сказал я, запуская процесс. — А с Полковником я постараюсь закончить очень быстро!
Интра-гель скрыл то, что выдало природные рефлексы, а холодное междумирье успокоило кровь и, выждав время, положенное для адаптации тела, отправило меня в Преисподнюю.
— Да откуда ты взялся, вонючка?! — Крупный черт в странного вида килте, будто сплетенном из драгоценных камней, пихнул меня плечом и поцокал дальше. Только присмотревшись, я понял, что это первая увиденная мною женщина из расы чертей.
Покрутив головой, я убедился, что оказался там же, откуда выходил из игры, сбегая от домогательств Лерры. До точки сбора было недалеко. Со временем я тоже все рассчитал почти верно — до окончания увольнительной и открытия портала в расположение легиона оставалось около часа.
Влившись в толпу, я подстроился под ее ритм и направился к порталу. А ближе к тому переулку, откуда мы вывалились три местных дня назад, заметил сослуживцев. Даже в гражданской одежде, без доспехов и оружия они разительно отличались от столичных жителей. От легионеров будто бы исходила смертельная аура, отпугивающая местных. Они шарахались и старались не встречаться с ними взглядом.
У меня, вероятно, такой пока не было — не успел выработать. Да и… Очевидно, что даже тифлингу-ветерану до грозных оранжевозвездных демонов и инферналов-легионеров, как до луны. Слишком тифлинги мелкие, слишком… вонючие.
— Эй, доходяга! Легионер? — прокричали с выдающегося над улицей широкого балкона. Оттуда свешивался и скалился бес с клыками из хаотического золота. — Вижу, ты не дурак подраться! Заходи к нам, у нас всегда есть на ком размять кулаки… Да и девчонки одна другой краше, сможешь размять и кое-что другое!
Зазывала взобрался на перила и изобразил непристойное движение.
— Спасибо, неинтересно. — Я пошел дальше.
— З-р-р-ря! — протрещал бес. — Каждый вечер мы разыгрываем десять миллионов хао! А победитель получает право выступить в Колизее!
Его визгливые вопли и трескотня преследовали меня до конца квартала. Странно, что он прицепился именно ко мне — желтозвездному тифлингу.
Я уже почти приблизился к месту сбора, когда путь мне загородила массивная туша ракшаса с двумя оранжевыми звездами. Рыкнув, он прокричал мне в лицо: