Во тьме
Шрифт:
— Ну-ну, успокойся, — Сандерс покрепче обнял её, такую хрупкую, беззащитную и, в то же время, очень сильную.
«Твою мать! — в сердцах подумал он. — Я из-за какого-то сна с ума схожу, а она, РЕАЛЬНО столкнувшись с вампиром, весь день держала себя в руках, не позволяя чувствам вырваться на свободу. ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ! Тебе у неё учиться и учиться, старина!»
— Элизабет… — девушка сильно дрожала, как в лихорадке, — она специально укусила меня… там, чтобы ты ничего не заподозрил.
—
— Я… я боялась. Сама не знаю, почему. Мне страшно, очень страшно. Я не знаю, чего ждать теперь от самой себя, — она непрерывно теребила край платья, скрывающего ужасную правду. — Она ведь УКУСИЛА меня!
— И долго?..
— Нет, она почти не пила мою кровь.
— Ты уверена? — с надеждой спросил Сандерс.
— Уверена. Вместо этого она снова… мы снова… как в тот вечер, когда ты застал нас… — её тело покрылось мурашками.
— Понятно, — обхватив свободной рукой лоб, вымолвил он. — Вот ведь сука чёртова, мать её!
— Господи, Марк, она пользовалась мной, заставляла ублажать её и — что хуже всего! — я получала от этого удовольствие. Меня возбуждало моё положение! Она была со мной несколько часов, и почти всё это время я…
— Это не твои эмоции, Джесси, — парировал он, решив, что «несколько часов» — абстрактное понятие, ведь кошмар, о котором каким-то образом прознала вампирша, приснился ему под утро. — Запомни, что это проделки Элизабет, и они не имеют к тебе никакого отношения.
— Как же, ведь я добровольно…
— НЕ ДОБРОВОЛЬНО! Представь, что тебя накачали наркотиками, и ты не отвечала за свои действия. Фактически, так и было.
— Ты не понимаешь…
— Джесси, постарайся не думать о том, что произошло.
Девушка промолчала, судорожно всхлипывая и непрестанно потирая уже покрасневшие глаза.
— Ты поэтому так испугалась, когда поняла, что мы проведём здесь всю ночь? — спустя минуту спросил он.
— Да…
— Знаешь, — Сандерс откинул упавшую ей на лицо прядь золотистых волос, — я не думаю, что Элизабет тебя заразила. В смысле, ты сама сказала, что кровь она почти не пила — значит, она не планировала делать тебя такой, как сама. Вывод: мы оба в безопасности.
— Ты, правда, так считаешь? — с надеждой в голосе вымолвила Джессика.
— Конечно. Иначе и быть не может. Подумай: если б она хотела тебя заполучить, то вполне могла бы сделать это ещё тогда, возле дома.
— Зачем же она в таком случае приходила? Чтобы «поиграть» со мной, что ли?
— Не знаю, — пожал плечами Марк. — Наверное. В конце концов, лучше уж так.
— Лучше? — переспросила она.
— В
— Не то слово.
— Так что успокойся и засыпай. Всё будет в порядке, — он ободряюще улыбнулся. В свете направленного на них фонарика улыбка вышла немного зловещая. Тем не менее, на девушку она оказала должное влияние.
— А если всё-таки я уже одна из них? — задала она вопрос, которого они оба боялись. Она не могла не задать его.
— Посмотрим, — неопределённо буркнул Сандерс. — Спи.
— Хорошо, но только обещай… — она замялась.
— Что именно?
Молчание.
— Джессика? — он напрягся.
Прошла, казалось, вечность, прежде чем она ответила:
— Ладно, неважно. Тебе удобно хоть, а то я пользуюсь тобой, как подушкой?
— Нормально. Ты одна из тех немногих, которым можно безраздельно пользоваться мной в любое время.
— Ага, говори-говори, — судя по голосу, она попыталась улыбнуться.
Марк выключил фонарик, но потом спохватился:
— Хочешь, я оставлю свет?
— Нет. Лучше уж сидеть в полной темноте, чем в окружении теней.
Сандерс положил пластиковый цилиндр так, чтобы при необходимости можно было максимально быстро до него добраться.
«В случае ЧЕГО? — вопросил он сам у себя. — Если Джессика всё же «инфицирована», то фонарик тебе не поможет, приятель».
Жутко было осознавать, что, возможно, прямо в этот момент в организме девушки, находящейся в столь непосредственной близости, происходят необратимые изменения, превращающие её в одну из НИХ — жестоких безжалостных вампирш. Разве можно смириться с мыслью, что миролюбивая, жизнерадостная, красивая Джессика в ближайшее время станет принадлежать миру тьмы?
«Нет! — категорически заявил сам себе Сандерс. — Это не правильно. Она не будет другой, никогда!»
Но он знал, что от него ничего не зависит. То, что должно, обязательно произойдёт, и вопрос только в том, ЧТО именно.
Марк затравленно огляделся по сторонам, хотя глаза сейчас были бесполезны. Если самые худшие опасения оправдаются, то спастись ему не удастся. Это чёртово строение полностью отрезано от внешнего мира — выйти отсюда без сторонней помощи невозможно. Единственный шанс — это если кто-то будет проезжать мимо, заметит моргающий «аварийкой» «Шеви» и догадается поискать его хозяев в небольшом здании неподалёку. Собственно, Сандерс уже говорил об этом «выходе» в пессимистическом тоне. Нет, он, конечно, не сомневался, что утром или, в крайнем случае, днём, кто-нибудь да проедет пустынной дорогой. Вот только не будет ли поздно?