Во власти страха

Роуз Карен

Стивен прищурился.

— А что?

— Да или нет, черт побери?! — рявкнула она, жадно проглотив болеутоляющее, которое перед ней молча поставила Эллисон. — Спасибо, дорогая.

— Пожалуйста. — Эллисон повернулась к мужчинам. — Отвечайте на вопрос.

— Да ради бога, — проворчал Стивен. — Да, фигурировали. Кетамин, если хочешь знать. А что?

— Вчера я обнаружила, что у меня в шкафу кое-чего не хватает. Я провела инвентаризацию, но список потерялся во время драки. Помню, что не хватало нитрата серебра и еще некоторых основных составляющих кетамина. Однако ваш убийца должен иметь

доступ к современному лабораторному оборудованию, которого нет у меня в кабинете и которое уж точно не найдешь в наборе «Юный химик». Если речь идет о нитрате серебра — ваш убийца увлекается фотографией. И для протокола: быть такого не может, чтобы Руди Лютцу хватило ума справиться с этой задачей. — Она помассировала виски. — Справиться с задачей… Возможно, его отец, но этот футболист? Ни за что. На этом все. А теперь, пожалуйста, уходите. Оба.

Нейл пристально посмотрел на Стивена и вышел из комнаты.

— Стивен, ты тоже уходи, — велела Дженна. — С меня довольно.

— Вы слышали, что она сказала, — пришла на помощь Эллисон, и Стивен побагровел от злости.

— Мне нужно с ней поговорить, — негромко произнес он, — а вот вы, пожалуйста, выйдите.

— Это мой дом! — начала Эллисон, но Дженна махнула ей рукой.

— Пусть говорит, что хочет, и уходит.

Когда они остались наедине, Дженна откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

— Давай поскорее закончим с этим.

— Моя жена сбежала с другим, — признался он.

— Что?

Он спокойно смотрел на Дженну.

— В тот день, когда погибла моя жена, я вернулся с работы и обнаружил, что с Ники и Мэттом сидит Брэд. Ему тогда было тринадцать, Мэтту — девять, а Ники — три. Я поднялся в спальню и обнаружил на кровати записку. В ней Мелисса написала, что бросила меня ради другого, что, когда я найду эту записку, они уже будут на полпути к Майами. Что она меня не любит и никогда не любила. Она устала от куриных наггетсов, футбола и подгузников. Дети мои, и я волен поступать с ними, как пожелаю. — Он цитировал записку таким монотонным голосом, что Дженна сразу поняла: он запомнил в ней каждое слово. Она ошарашенно молчала, не зная, что сказать. — Около часа я просидел в спальне, потом решил, что должен все объяснить мальчикам. Что мама домой не вернется. — Он опустил глаза. — Я уже спустился вниз, когда в дверь позвонили. На пороге стоял полицейский из третьего округа, по его мрачному виду я понял, что он скажет. По дороге в аэропорт она попала в аварию. Она была в машине с мужчиной. Женатым генеральным директором одной местной компании, в крови которого уровень алкоголя достигал 0,8 промилле. Он выжил, а она погибла.

— Пьяный водитель, чья страховая компания тут же захотела уладить с тобой все вопросы, — пробормотала Дженна.

Стивен равнодушно пожал плечами.

— А зачем было устраивать скандал? Мелисса погибла, а жене ее любовника, которая в то время отдыхала на Хилтон-Хед, ни к чему было знать. Господи, я не хотел, чтобы узнали дети.

Дженна округлила глаза.

— И ты сказал им, что мама просто погибла.

— Когда возвращалась домой из магазина, — горько ответил он.

— Стивен… — прошептала она. — И все это время ты боялся, что все женщины такие, как она…

— Когда встретил тебя, я понял,

что ты — другая, но я… боялся.

— Но когда вчера вечером увидел меня с Нейлом, подумал бог знает что.

Он откинул голову на спинку дивана, посмотрел на потолок.

— Да. Мне очень жаль.

— И мне.

Стивен посмотрел на Дженну, по-настоящему посмотрел.

— Но это ничего не меняет, верно?

— Это все меняет. — Она отвела взгляд. — И ничего.

— Ты поедешь со мной? — спросил он.

Она сглотнула.

— Нет.

— Почему?

— Потому что я не могу любить мужчину, который мне не доверяет. Ты никогда не будешь мне доверять. Пообещаешь, что будешь, но в следующий раз, когда я по-дружески буду общаться с мужчиной, ты опять приревнуешь, и мы снова окажемся там же, где сейчас. — Она почувствовала, как по щекам текут слезы. — Я обижусь на тебя, и до чего мы договоримся?

Он встал, выглянул в окно.

— Ты уже все решила, да?

— Как и ты, — ответила она, чувствуя злость и обиду.

— Тогда скажи мне, что готова со мной попрощаться.

Он схватил ее в объятия и стал целовать, пока комната не закачалась под ногами. Ей пришлось за него уцепиться. Он поднял голову и хрипло прошептал:

— Скажи, что ты меня не хочешь.

Дженна покачала головой и оттолкнула его.

— Я не стану тебя обманывать. Я хочу тебя. Но я достаточно умна, чтобы понимать: не всегда получаешь желаемое. Мне нужен человек, который мне доверяет, на которого я смогу положиться. У меня когда-то был такой. И на меньшее я не согласна.

Он крепко схватил ее за плечи.

— А как же Ники, Дженна? — спросил он, глядя ей прямо в глаза, в которых плескалась ярость. — От него ты можешь уйти?

Дженна вздрогнула, как от удара.

— Это нечестно.

Его лицо исказилось от боли.

— Да плевать мне на честность! Плевать на себя самого! Но ты сделаешь больно моему сыну.

Она глубоко вздохнула.

— Мне очень жаль, Стивен. Я должна была тебя послушать и не позволять Ники к себе привязываться. Но это все равно ничего не меняет. Продолжать общаться с Ники, зная, что между нами все кончено, — еще более жестоко.

Стивен долго пристально смотрел на Дженну, в глазах его стояла такая боль, что она едва не передумала. Едва.

— Я хотел, чтобы ты вышла за меня замуж, — сказал он, но так тихо, что ей пришлось напрячь слух, чтобы расслышать. — Я еще вчера утром в постели собирался попросить твоей руки, но так хочется закончить это дело. Поэтому я промолчал. Похоже, решение повременить с предложением руки и сердца — единственный мой правильный поступок. У меня уже была жена-эгоистка, которой было плевать на моих детей. И я сыт этим по горло.

И он ушел, хлопнув дверью.

Эллисон сунула в руку Дженне упаковку салфеток, та вытащила несколько, вытерла лицо, потом сдалась и зарылась лицом в плечо Эллисон. И заплакала навзрыд.

— Тэтчер, подожди.

Стивен остановился у подъездной дороги к дому Луэллинов, он был почти на грани. Еще одно самодовольное замечание Дэвиса: «Я же говорил тебе!» — и он за себя не ручается.

— Если ты скажешь: «Я же тебе говорил…», клянусь… — Он запнулся. Не было сил разговаривать.