Во всем виновата месть
Шрифт:
Он не такой уж и плохой.
Может, мне не следовало выступать против их отношений с Анькой? Мне кажется, он бы смог позаботиться о ней, если меня не будет рядом. Эта мысль покидает голову, стоит вспомнить, как он насмехался над моей сестрой. Нет… Вряд ли он изменился, всё равно будет пытаться угодить своим друзьям. Горечь расползается внутри, а я вхожу в коридор, где уже дожидается бабуля. Наверняка она видела нас с Максом, и я боюсь, что будет задавать вопросы или ругать меня, но она просто обнимает меня и гладит по волосам.
— Первая любовь — штука сложная, милая. Если ты чувствуешь её, то расскажи ему правду и посмотри, как он примет её.
— А если я сомневаюсь
— Тогда тебе стоит расслабиться и прислушаться к голосу своего сердца. Чьё имя ты бы назвала на пороге смерти? Послушай внимательно, деточка. Сердце никогда не обманет. С кем бы ты хотела провести последние минуты своей жизни? Кого хочешь увидеть последним перед тем, как закроешь глаза навсегда? Может, звучит страшно, но только так получишь правдивый ответ.
Глава 22
— Влад! — кричу я и просыпаюсь от звучания собственного голоса.
Подскакиваю и озираюсь по сторонам. Сердце вот-вот выскочит из груди, так сильно бьётся. От пульсации крови голова становится тяжёлой. Меня всю трясёт от кошмара, приснившегося только что. И вроде бы понимаю, что это всего лишь сон, но что-то не сходится, не укладывается в голове.
Ладонь ползёт на грудь, в то самое место, куда он не дрогнувшей рукой вонзил нож. Мне больно, хоть и понимаю — это фантомные боли.
— Что случилось? — обеспокоенно спрашивает мама, заглянув в комнату. — Я слышала крик.
— Сон дурной приснился. Ничего страшного, — качаю головой я.
Да только какой там? Сердце готово выскочить из груди. И мне страшно. Почему мне приснился именно этот сон? Я вспоминаю, что думала над словами бабушки, прислушивалась к своему сердцу, но так и не получила ответа.
— Ты волнуешься из-за бала?
Мама осторожно присаживается на край кровати, а я отрицательно качаю головой.
— Не волнуюсь. Всё будет хорошо. Ведь, правда?
— Конечно, ты справишься.
Мама ободряюще сжимает всё ещё трясущуюся руку.
— Это будет последний день, когда я заменяю сестру. Потом многое изменится. Ложь, наконец, можно будет прекратить.
— Всё будет хорошо. Если ты переживаешь из-за Максима… он поймёт. Он хороший парень.
Почему все вокруг говорят, что он хороший парень и поймёт? Какое мне дело до его мнения вообще? Я не собираюсь даже разговаривать с ним после того как правда раскроется. Хотя нет… я бы посмотрела ему в глаза. Пусть почувствует себя преданным. Как моя сестра, когда он издевался над ней.
Рука тянется к телефону, чтобы позвонить Кэшу и убедиться, что у него всё в порядке, но я не делаю этого. Конечно, в порядке. Мы с ним отдалились в последнее время, но обязательно наверстаем упущенное. Навязываться не хочу. Мои кошмары — моя проблема.
После завтрака я иду в ванну, благодаря судьбу, что в честь праздника занятия на сегодня отменили. Могу, как настоящая королева расслабиться в ароматической пенке, а потом сделать маску для лица и накрутить волосы. Впрочем, они у меня волнистые от природы, а превращаться в барашка я не хочу.
Время до вечера пролетает очень быстро. Мы переписываемся с сестрой, и я чувствую укол обиды, что до сих пор не поговорила с отцом. Аня успела созвониться с мамой, а вот я… сбегаю от разговора, потому что привыкла смотреть в глаза. Тем более чувствую себя виноватой. С Кэшем мы не общаемся совсем. Он не написал мне с утра, и я тоже не стала этого делать первой. Я решила полностью отключиться от мыслей о своей настоящей жизни на один вечер.
Вечер приближается неумолимо
Я позволяю маме помочь мне с макияжем. Не хочу слишком яркий, поэтому мы используем немного коричневых теней, чтобы выделить веки, а сверху перекрываем их блёстками. Тушь на ресницы и нежный блеск на губы — вот и весь макияж. Волосы оставляю распущенными, потому что всегда любила так ходить. Я надеваю платье с несвойственной себе дрожью. Откровенно говоря, я впервые надеваю что-то подобное. Дорогая ткань водопадом стекает по телу, нежно обволакивая его. Декольте приоткрыто не сильно — блестящая сеточка из золотых нитей хорошо прикрывает грудь, а она у меня для десятого класса достаточно большая. Из такой же сеточки рукава. До талии платье обтягивает тело, будто является моей второй кожей, но дальше свободно струится в пол. Надеваю золотые туфельки и улыбаюсь собственному отражению. Если и побыть принцессой, то всего один раз в своей жизни. Мне хотелось бы, чтобы Кэш увидел меня такой, но я не решаюсь позвонить ему. Может, после праздника? Сейчас я повторяю речь, чтобы не ударить лицом в грязь. Это должен быть сильный выход.
— Какая же ты красавица, внученька, — улыбается бабуля, приблизившись ко мне.
Мои рыжие, почти красные, волосы сильно контрастируют на фоне платья, показывают осень во всех самых сочных тонах. Я улыбаюсь и обнимаю бабушку.
— Я постараюсь сделать всё правильно и не подвести вас, — говорю тихонечко.
Бабушка тоже в нарядном одеянии. Они с мамой в списке приглашённых. Пригласили всех родителей учеников, и я представляю с дрожью, перед какой толпой нам предстоит выступать. Мурашки покрывают кожу. Будет ли на празднике отец Максима? Увидит ли он, как его сын старается? Эта мысль улетучивается, когда сажусь в машину. Я понимаю, что еду по знакомому пути в последний раз. Потом мы с Аней поменяемся местами, и мама расскажет правду учителям и директору. На глаза наворачиваются слёзы, но я умело скрываю их и сглатываю ком, стягивающий горло. Мама высаживает нас с бабулей у центральных ворот, а сама проезжает дальше на парковку.
— Что-то кавалера твоего не видно. Не он ли должен вести свою королеву в зал?
Он мне тоже не писал после вчерашней прогулки… И не сильно хотелось.
— Бабуль, это всего лишь выступление. Он мне никакой не кавалер. Просто нам пришлось играть эту роль вдвоём. Думаю, Захар справился бы лучше.
Следовало вспомнить парня, как он тут же напоминает о себе. Одетый в тёмные джинсы и яркую жёлтую рубашку, он походит если не на принца, то… верного рыцаря королевы? Я хихикаю своим мыслям, когда парень сгибает руку в локте в приглашающем жесте.
— Ты самая настоящая королева осени, — шепчет он.
Интересно, Синицина будет на празднике? Вроде как её выписали, но переступит ли она через свою гордость, чтобы появиться там, где место королевы заняла другая? Мне уже не хочется задевать её гордость, хотя… кого я обманываю? Всё ещё считаю, что она легко отделалась за все издевательства, которым подвергла Аньку.
Мы с Захаром входим в здание лицея. Он ведёт меня в подсобное помещение, выполняющее роль гримёрки, а бабуля с мамой спешат занять свои места в рядах приглашённых. Сердце колотится, и я выискиваю взглядом мажора, но нигде не нахожу его. Может, он испугался и решил наплевать на праздник? Что, если он не придёт, а я выставлю себя на посмешище, так как не смогу открыть этот бал одна? Волнение усиливается с каждой секундой. Сначала дурной сон, а теперь это. И где Жанна Андреевна? В стороне репетируют другие ребята. Сегодня у многих будет выступление, и хоть мы с мажором выходим не первыми, но я всё равно рассчитывала, что он явится раньше.