Водоворот времен
Шрифт:
Первые солнечные лучи пробились по-над черепицей крыш и освещали лицо дядюшки. Было очень красиво.
– Мой старший уже пекарь, держит свою пекарню. Поменьше, конечно, но тоже ничего, - с гордостью произнес Бауз. - Его хлеб уже нахваливают. Еще бы! Ведь он из Баузов!
Дядюшка хлопнул в ладоши. Ричарду показалось, что в воздухе повисло облачко мучной пыли.
– Да. Пекари. Но...твой отец...Да...Твой отец...
– Бауз покачал головой.
– В общем, ты должен знать. Не всем же быть пекарями. Ты не состоишь в цеху. У тебя есть выбор. Из цеха не уходят. А вот прийти
Бауз смотрел перед собой, ни разу не взглянув даже на Ричарда.
– А тем более...Маги...Они такие. Может, они и впрямь умеют помогать людям? О них разное говорят. Ни один, правда. Не покупал мой хлеб, - покачал головой Бауз.
– Может, они какой особый едят? Вот, скажем, шуан. Может, они его едят? А, заместо ребуле. Для магов, верно, совсем не ребуле нужен. Точно! Каждый день они шуан едят. А может, сами пекут. Да с какими-то добавками. Выведать бы...
Бауз замолчал.
– Но да ладно...
– он поглядел на небо. Интересно, что он видит там, среди облаков?
"А читал ли он Ту-Самую?" - вдруг стало интересно Ричарду.
– Многим хочется летать, как птицы. Знаешь, мне ведь было суждено стать пекарем. Мне это нравится, да, очень нравится, Высокий тому свидетель!
– быстро произнес Бауз.
– Но когда-то, в детстве, я любил ходить по набережной. Там все Двенадцатиградье можно увидеть, в одном-единственном месте! Такие интересные разговоры вели! А иных я даже понять не мог! Не по-нашему говорили. А иногда, представляешь!
– Бауз улыбнулся.
– Иногда даже орки бывали! Да-да! Высокого в свидетели зову! Орки! И никто внимания не обращал, представляешь!
Говоря это, Бауз все так же старался не глядеть на Ричарда.
– И один-единственный раз мне захотелось туда, - Бауз поднял глаза. Помолчал немного.
– Уж весь Лефер я бы увидел. Это точно, весь Лефер! Одним-единственным взглядом окинул бы! Долго мне еще снилось, как я начинаю взлетать...А потом я просыпался, и помогал папаше Баузу в ремесле. И, однажды, сны исчезли.
Бауз замолчал.
– Давненько я этого не вспоминал. Ты, Ричард, - наконец-то дядюшка повернулся к нему.
– Подумай. Сильно, знаешь, подумай. Может, ты однажды взлетишь над Лефером? Твой отец...мог бы тебе многое рассказать. Да только...А...
– Бауз махнул рукой и вернулся в дом. Но перед тем как прикрыть за собой дверь, произнес, не оборачиваясь: - А может, однажды и ты перестанешь видеть сны. Совсем. Ты сиди, сиди здесь. Когда руки заняты, голова не работает. А твоей голове сейчас надо крепко подумать.
Дверь закрылась.
Ричард продолжал смотреть на небо.
Улицы потихоньку заполнялись людьми и повозками, отчего походили на реку. Волна шума двигалась меж домами, все нарастая и нарастая, чтобы захлестнуть город по самые крыши. Люди торопились по своим делам. В общем-то, то же самое они будут делать и завтра, и послезавтра. Может, только непогода их остановит или еще что-то. А после смерти им придут на смену другие.
Ричардовым родителям никто на смену не придет. Он был последним в роду. Последним...
Ричард почувствовал себя очень-очень одиноким. Улица
И вот из единого потока показался...
Красное перо! Манфред был одет точь-в-точь, как в летний день. Послышался смех ребят. Ричард принялся озираться по сторонам: вдруг?..
Но ребят не было. Это просто воспоминания.
Следом за Манфредом шел смешной человек, на две голове ниже Клоса, в поношенном камзоле и квадратной шапочке с низко свисавшей кисточкой. Под левой подмышкой спутник Красного пера нес мешок из цветастой ткани, бережно придерживая правой рукой.
– Здравствуй, Ричард, - Манфред кивнул.
– Давай пройдем в дом. Ты не возражаешь?
Окен дернул головой: от волнения язык отнялся, по телу распространилась дрожь.
– Вот и хорошо!
– Манфред с неизменно невозмутимым выражением лица кивнул.
– Познакомься, это мэтр Амаду. Лучший нотарий Лефера!
– Мэтр Клос, как обычно, преувеличивает, - покачал головой Амаду.
Если бывают каменные лица, то все они мягкие, жалкие копии Амаду. Ричарда холодок пробрал, когда взгляд мэтра скользнул по нему. Это заставило Окена подняться и буквально понестись в дом.
Бауз, завидев Ричарда, понял все без слов.
Редкое дело! Он отложил свою работу.
– Сюзанна! Сюзанна!
– прокричал Бауз.
– Спускайся! Мэтр Клос вернулся!
Дядюшка жестом попросил Ричарда занять место позади. Прочистил горло.
– Здравствуйте, здравствуйте, мэтр нотарий, - первым делом дядюшка поприветствовал отнюдь не Манфреда.
– Добро пожаловать в мой дом.
– Благодарю, - Амаду кивнул, и в это мгновение нос этого господина напомнил Ричарду крючок. Ему стоило больших усилий не рассмеяться.
– Не обращайте на меня никакого внимания. Я здесь просто для того, чтобы засвидетельствовать волю сторон, буде такая появится.
– Буде, - эхом повторил Бауз.
– Что ж. И Вы здравствуйте, мэтр Манфред.
Тетушка Сю начала спускаться по лестнице. Тихо-тихо, ожидая (зря), что их не заметят, за мамой семенила детвора. Им тоже было интересно. Всхлипнул малыш. Ночью его плач Ричард не слышал: иначе бы проснулся. Может, он начал выздоравливать? Но одного взгляда на тетушку хватило, чтобы понять: совсем наоборот.
Ричард понурил голову. Теперь решалось все.
– Благодарю за гостеприимство. Снова, - Манфред занял то же самое место, что и вчера. Разве что теперь он поставил на стол перед собой запечатанный сургучом глиняный сосуд. Более на протяжении разговора он на этот сосуд даже не смотрел, но левой руки с него не убирал.
– Что ж. Ричард?
– Бауз обратился к парню.
– Тебе решать.
Ричард хотел было убежать, но волнение приковало его к полу прочнее стальных цепей. А, уже не волнение, - страх. Клацнули зубы. Ричард держал руки за спиной, да так сильно их сжимал, что ногти впивались в кожу. Пойти куда-то? А может, он просто на день будет уходить, и...
– Ты сможешь посещать своих родных, даже очень часто, примерно раз в месяц, - Манфред произнес это без единой запинки.
– Месяц?
– обессилел Ричард.
– Часто?..