Воды текут, берега остаются

Юксерн Василий Степанович

холме.

—На Энгербалском холме? —переспросил Вениамин

Федорович.—Постойте-постойте. Что вы там

собираетесь сажать?

—Смородину!

—Малину!

—Рябину, калину! —наперебой отвечали ребята.

—Еще шиповник и черемуху,—заключил Коля

Устюгов.

—Ну что ж, желание ваше похвально, как

и то, что не отказались от задуманного,—с улыбкой

проговорил учитель. Потом, помолчав немного, добавил:

—Но вы упустили из виду,

что все эти

кустарники и деревья любят влагу. Возьмем, например,

смородину или черемуху. Где они растут?

У реки или на берегу озера, в тени. А Энгербалский

холм гол, как стриженая овца. Его сушит ветер,

дождевая вода стекает по склонам не задерживаясь,

подпочвенные воды стоят на большой глубине. Кусты

и деревья там не приживутся.

Ребята приуныли.

—Если так, то, конечно, какой толк сажать

их...—тихо сказал кто-то.

Вениамин Федорович посмотрел на грустные лица

ребят, улыбнулся и продолжал:

—Так вот, значит, надо посадить их на таком

месте, где они будут расти. Давайте посадим кусты

вот здесь, вдоль школьного забора. Когда кусты

подрастут, они нам заменят забор. Будет у нас

забор с ягодами. Согласны?

—Согласны! Согласны! —снова оживились

ребята.

—Тогда приступайте к работе.

На школьном дворе закипела работа.

На следующий день после троицы —это было

третье июня —Васли сказал:

—Ну, мама, сегодня поедим молодой картошки.

—Думаешь, выросла? —Мать с сомнением покачала

головой.

—Думаю, выросла.

Васли достал с чердака старый туес, взял лопату

и вышел в огород. Поставил туес возле гряды,

воткнул в землю лопату. Прежде чем начать копать,

принес ведро воды.

Потом он обрезал с четырех сторон землю вокруг

крайнего куста, подвел лопату поглубже и вынул

ком земли, не повредив при этом ботвы. На первом

кусте Васли насчитал двенадцать клубней: три были

довольно крупные —с куриное яйцо, остальные — мелочь. Он сорвал крупные клубни, положил в туес.

Потом плеснул воды в яму и посадил картофельный

куст обратно. Со стороны даже не заметишь, что его

трогали.

Со второго куста Васли снял пять картофелин,

с третьего —опять три! С шести корней он набрал

двадцать две картофелины и с торжеством принес

туес матери.

—Картошка! Да какая крупная! —в удивлении

воскликнула мать.—А мелкой картошки, что ли,

совсем нет?

—Мелкую я не брал, пусть растет.

—Если выкопал, надо всю брать. Все равно уж

расти не будет.

—Будет,—уверенно

ответил Васли.

Отец в это время вил в сарае вожжи. Услышав

разговор про картошку, он вышел во двор.

—Ну-ка покажи, сынок, покажи.—йыван Петыр

достал из туеса одну картофелину, повертел,

оглядывая со всех сторон.—Ну, какая выросла!

Что-то, я гляжу, вся картошка у тебя уродилась

крупная.

—Мелкая тоже есть, но я оставил ее расти.

В конце июля сниму второй урожай, еще штук по

семь-восемь с куста.

Йыван Петыр в душе сомневался, он думал, что

подкопанные кусты повянут. Но прошло несколько

дней, ботва не вяла, и теперь Йыван Петыр, выходя

на огород, как взглянет на грядку, посаженную

сыном, так просветлеет лицом.

ГлаваVII

ВЕД НЕЙ

Наступило время жатвы.

Васли с отцом и старшим братом Иываном

с утра до вечера в поле. Стоит жара. Солнце печет.

Лицо и спину заливает пот. Солома и жабрей колют,

царапают руки. Но Васли работает, не отставая

от старших.

Йыван Петыр с малых лет приучал младшего

сына к крестьянскому труду. Сядет плести лапти,

и Васли сажает рядом, дает в руки лыко, кочедык,

говорит: <<Учись>>. Идет запрягать лошадь, и сына

зовет. <<Из сына тогда толк выйдет,—любит повторять

Йыван Петыр,—когда он отцовскую дорожку

торит>>.

Васли не сторонится никакой работы: надо боронить

—боронит, пошлет отец косить —идет косить.

йыван Петыр не нарадуется на него: настоящий

крестьянский сын.

Вечером, после работы в поле, после дневной

жары, приятно искупаться, посидеть возле воды.

Редко кто пройдет мимо пруда не остановившись,

не сполоснув нагревшейся за день водой руки, лицо.

А ребят и не жди домой, пока не накупаются вдоволь.

Едва только солнце скрылось за горизонтом,

потянулись к пруду возвращающиеся с поля жнецы.

Люди, словно стая гусей, заполнили берега, плещутся

в воде.

Эчук и Коля Устюгов, поднявшись на высокий

берег, высматривали кого-то среди купающихся.

—Вон он! —сказал Эчук.

—Где?

—Да вон они с йываном только из воды вылезли,

одеваются.

—Вижу, пошли скорей!

Ребята побежали. Еще издали Эчук крикнул:

—Васли!

Васли обернулся:

—Что?

—Погоди!

Эчук и Коля подошли к другу, и Эчук тихо сказал:

—Дело есть.