Военкор
Шрифт:
Между выстрелами я слышал, как капает с радиатора, где была пробита решётка.
Я не высовывался, ожидал, когда начнёт действовать враг. Появилась возможность взять зеркало с машины, чтобы наблюдать за перемещениями из укрытия.
Пристроил для этого дела разбившееся боковое зеркало, через которое с трудом, но можно было контролировать перебежки боевиков.
Последовал выстрел, пуля вонзилась в пикап, и я через зеркало увидел, как один из боевиков вновь попытался обойти меня.
Выстрел, и тело рухнуло наземь.
Ещё
Я слышал, что Сева уже начал отстреливаться из пистолета. С его стороны полезли настойчиво.
— Пустой! — через несколько секунд сообщил он.
У меня тоже закончились патроны. Я услышал шорох и увидел, как Сева достаёт ручную гранату.
— Как раз хватит, — процедил он.
Я зажевал губу, понимая, что без патронов нас возьмут голыми руками. Но сдаваться тоже не собирался, вытащил подаренный Гирей нож и притаился.
Как будто это уже где-то было. Вновь окружили и в руке только граната. Жить хочется, но и живым сдаваться не собираюсь.
Сева уже вытащил чеку и был готов применить гранату по назначению. Я сжал свою, и потихоньку отогнул усики предохранительной чеки.
— Готов, — проговорил я про себя, утерев лицо от пота тыльной стороной ладони.
Но боевики не спешили выходить.
— Вперёд пошли… эй! — услышал я голос на арабском.
— Тварь!
В кустах послышались автоматные очереди и крики. Всё это продолжалось несколько секунд, а потом всё стихло. Я аккуратно выглянул. Из кустов были видны ноги одного из боевиков, а со стороны Севы двое лежали без движения.
— Ещё один, — сказал Сева.
Из кустов показался боевик в балаклаве. Он держался за шею и с трудом шёл в нашу сторону. Лицо было закрыто куфией.
Истекая кровью, он вывалился в пространство между кустами и пикапом, заваливаясь замертво. Несколько секунд мы слышали, как он захлёбывается в крови.
— Кто-то нам помог, — сказал Сева, поглядывая на меня.
Наш неожиданные спасители не спешили появляться, что настораживало. А потом до меня дошло.
— Понял, что произошло? — спросил я, стараясь не дышать громко. — Их перебил кто-то из своих.
— Думаешь?
Сева быстро нашёл чеку. Тут же вставил её обратно. После загнул усики чеки и тяжело вздохнул.
Осторожно, на полусогнутых мы пошли проконтролировать. Судя по всему, крот после бойни тоже не уцелел.
В кустах лежали тела убитых боевиков. Один был прострелян в грудь, но умер из-за перерезанного горла. В другого стреляли в упор, почти в лицо. Со стороны Севы двое были убиты в затылок.
Кто открыл стрельбу, стало понятно сразу. В тени у куста, опираясь на левую руку, сидел ещё один. Его тело вздрагивало, а из горла шёл глухой булькающий хрип. Кровь стекала на камни. Пуля перебила ему шею, но не сразу убила. Рядом с ним на земле валялся окровавленный
Я слышал едва различимый шёпот, срывающийся с его губ. А прислушавшись, нахмурился.
Сева достал нож, шагнул вперёд, но я остановил его.
— Погоди. Он перебил своих. Смотри, — я указал на боевика с перерезанным горлом.
Я подошёл и склонился ближе к раненому.
— … мира… — шипел он.
Слова тонули в кашле и крови. Но я понял.
Я нахмурился, снял с него балаклаву и всмотрелся в лицо, которое тут же узнал.
Передо мной был человек с семейной фотографии Самиры.
— Камаль Надим, — под недоумевающий взгляд Севы, я сел на корточки перед боевиком.
Рукой постарался зажать рану, но Камаль убрал мою руку.
— Самира… где? — спросил Камаль, с трудом выдавливая из себя слова.
— С ней всё хорошо, — быстро заговорил я.
Камаль смог улыбнуться и начал заваливаться набок. Он смирился со своей участью. Понимал, что ранение в шею было смертельным.
— Зал… залож…
— Заложники, да. Где искать! Слышишь меня?!
Говорить Камаль уже не мог. Он взял нож и выцарапал на земле слово… почти выцарапал.
Его рука постепенно ослабевала.
Сил у этого мужчины, совершившего по-настоящему героический поступок, не осталось. Тело обмякло. Взгляд стал стеклянным. Дыхание остановилось.
Жаль мужика.
— Шатила, — прочитал я написанное на песке слово.
— Лагерь беженцев? Почему именно туда? — спросил Сева.
На этот вопрос, пожалуй, ответить придётся другим людям.
Глава 10
Из всех машин, что оказались у нас в распоряжении, на ходу был только старый британский внедорожник. На удивление в его кузове не было ни одной пробоины от пули.
— Самира… Это же женщина с ребёнком. Ну, в порту? — спросил у меня Сева, который продолжал обыскивать боевиков.
— Та самая. Я видел её мужа на снимке в её доме.
Я быстро собрал оставшиеся у боевиков магазины и положил их под сиденье. Но Сева обыск погибших ещё не закончил.
— Нам надо быстрее в посольство. Информация срочная, — торопил я Севу.
— Минуту, — сказал он, проверяя карманы одного из погибших. — Документов никаких, одни деньги. И почему-то много сирийских фунтов.
— Странно, почему не ливанские «тугрики» и неамериканские доллары.
Сева положил деньги обратно и стянул балаклаву у боевика. Затем ещё у одного, и ещё.
— Кого-то узнал? — спросил я.
— Нет… показалось, — ответил Сева и пошёл к машине.
Подойдя ко мне ближе, он протянул мне сложенный листок бумаги с засохшей каплей крови.
— Это Камаля. Думаю, что ты найдёшь способ передать жене.
Я забрал листок и положил в рюкзак.
Сева вновь сел за руль, и мы поехали в сторону трассы на Бейрут.