Военная-история-Египта.-Том-1

Авдиев Всеволод Игоревич

металла.

Таким образом, рост производительных сил властно требовал расширения

внешней

торговли и тем самым военно-агрессивной политики, теснейшим образом

связанной со

всем типом рабовладельческого хозяйства и деспотического государства того

времени.

121

Поэтому египетские фараоны ранней 18-й династии были принуждены снова

вступить на

путь завоеваний, продолжая военную политику фараонов 11-й и 12-й

династий, времени

наивысшего

расцвета Среднего царства. Однако на этот раз более быстрый

рост

экономики и более тесные связи с соседними странами, а также

использование

культурных достижений соседних народов, наконец, заимствования в области

военного

дела значительно способствовали более широкому и крупному размаху военной

агрессии

египетского государства, которое в XVI веке до х. э. стало постепенно

превращаться в

крупнейшую военную державу. [154]

Рис. 31. Оружие царя Яхмоса и драгоценности царицы Яххотеп.

Каирский музей. Новое царство. 18-я династия. [155]

Рис. 32. Кинжал с именем царя Яхмоса.

Каирский музей. Новое царство. 18-я династия.

Преследуя гиксосов и стремясь окончательно сломить власть этих

«правителей

иноземных пустынных стран», Яхмос I вторгся вслед за их отступающими из

Египта

полчищами в Переднюю Азию. Большинство египтологов, как, например, Масперо,

Брэстед или Тураев, изображают этот азиатский поход Яхмоса в качестве

«последнего

шага в деле освобождения Египта».8) Брэстед подчеркивает, что «Яхмос

преследовал

гиксосов к северу от Шарухена и оттеснил их по меньшей мере на безопасное

расстояние

от границы Дельты».9) Наконец, Масперо полагает, что причиной этого

азиатского похода

была либо новая угроза Египту со стороны гиксосов, либо стремление Яхмоса

не дать им

времени для передышки и лишить их возможности собраться с силами и вновь

предпринять наступление против Египта. Все эти предположения вполне

правдоподобны,

но не полностью доказаны. Конечно, гиксосы еще в царствование Яхмоса

представляли

довольно значительную и грозную для Египта силу. На это указывает

длительность

борьбы Яхмоса с гиксосами и в частности длительность осады Авариса. Можно

предполагать, что гиксосы оказали сопротивление египетским войскам даже в

Палестине.

Однако документами этого доказать нельзя, так как в надписи Яхмоса, сына

Иабаны,

этого en toutes lettres не сказано.

Наконец, в источниках мы нигде не найдем указаний, что гиксосы после

взятия Авариса

грозили Египту новым нашествием. Конечно,

нельзя отрицать того, что Яхмос

вторгся

вслед за отступающими гиксосами в Азию для окончательного их уничтожения.

Но

установление этого факта, которое мы найдем у большинства историков, не

может [156]

целиком объяснить крупного исторического значения азиатских походов

Яхмоса I. Мы

должны признать, что наряду с этим, важной причиной его походов была

экономическая

необходимость получения из Азии различных видов сырья, необходимость

доставки

рабов, и, наконец, алчное стремление к захвату добычи, которое всегда

лежало в основе

большинства войн древних завоевателей. Наконец, возродив и объединив под

своей

122

властью древнее египетское государство, Яхмос счел своим долгом

возобновить и

традиционную завоевательную политику своих великих предшественников, Сенусертов и

Аменемхетов времени Среднего царства. К этому его принуждала сила

традиции, идеи

великодержавия, зародившиеся еще в эпоху Среднего царства, к этому его

особенно

властно побуждала рабовладельческая аристократия, в значительной степени

строившая

свое благополучие на военном ограблении соседних стран.

Изгнание гиксосов и объединение всего Египта дало возможность Яхмосу I до

некоторой

степени восстановить былую мощь и прежнюю военную силу египетского

государства.

Египетский фараон снова начинает осознавать себя не только в качестве

владыки «двух

стран», т. е. Верхнего и Нижнего Египта, но также в качестве

могущественного царя,

претендующего на господство над соседними иноземными племенами и

странами, и даже

отчасти на мировое владычество. Эта ярко выраженная великодержавная

идеология ясно

звучит в словах карнакской надписи Яхмоса I, найденной перед 8-м пилоном

в южной

части храма Амона в Карнаке и ныне хранящейся в Каирском музее.10) В этой

надписи

сохранился любопытный образец хвалебной песни, своего рода панегирик, составленный

в честь могущественного фараона. Автор этой песни называет Яхмоса «царем

царей во

всех странах», «владыкой лет, подобным его величеству богу Ра», сравнивая

его таким

образом, с верховным солнечным божеством. В соответствии с этим, Яхмос

называется

царем, который «правит над всем солнечным миром», к которому «приходят

жители юга,

севера, востока и запада». Несомненно преувеличивая могущество Яхмоса, льстивый