Военные пацаны (сборник)
Шрифт:
Мать отвернула лицо в сторону, но Хизир успел заметить заплаканные глаза. Она мазала лепешку творогом.
– Мам, – Хизир обнял маму за плечи. – Мама, твой хлеб самый вкусный во всем мире!..
У кота Пирата была любимая дырка. Нет, не та, которая сразу приходит на ум невоспитанным людям, а в стене здания. В самом конце коридора первого этажа, в углу, в том месте, где плинтус стыкуется. Вероятно, в то время, когда здание еще строилось, рабочие несколько схалтурили, и где-то сантиметров пять этого самого плинтуса до угла не дотянули: то ли материала не хватило, то ли сэкономили – не столь важно. В этом месте мыши прогрызли ход в стене. Некогда, в стародавние времена, Пират возле
Но эта неосторожная и легкомысленная мышь, наверное, была последней в этом здании; с тех пор кот в этом месте ничего съедобного не встречал. Тем не менее время от времени он с завидным постоянством и упорством околачивался возле этой самой дырки в надежде поймать что-нибудь съестное.
Его нового друга Владислава в комнате не было, опять куда-то уехал. Обшарив все закоулки двора, а затем вернувшись в здание, Пират, обуреваемый приятными воспоминаниями, направил свои стопы, то есть лапы, прямиком к упомянутой дырке в стене, благо в отделе практически никого из людей и не было: все служивые куда-то разбежались. Дежурный по отделу, его помощник и охрана на кота не обращали абсолютно никакого внимания. Тишина.
Откуда-то повеяло запахом благородной рыбы, и дырка прекратила свое существование в сознании кота. Зверь принюхался, единственным цельным глазом определил правильное направление, куда нужно идти. А ступать следовало в комнату с чуть приоткрытой дверью, откуда слабым сквознячком не то что веяло, а прям-таки перло вызывающим урчание в пустом животе ядреным рыбьим духом.
Просунув безухую голову в дверь, Пират оценил обстановку: три кровати – две слева, одна справа, у приоткрытого окна с трепыхающейся цветастой занавеской, выходящего во двор, стоит стол. На столе какие-то бумаги, три стакана, начатая бутылка сухого вина и прикрытая старым потрепанным блокнотом литровая банка со свежесоленой красной икрой. Кот, высунув голову из проема, осмотрелся по сторонам – никого. Мягко, в два-три прыжка оказался на кровати, затем – на столе. Скинув с банки блокнот и прицелившись единственным правым глазом к диаметру посудины, сделал правильный вывод – голова туда не пролезет, зато лапа – вполне. Глаз не обманул ожиданий: лапа пролезала уверенно и часто.
Вкус – изумительный! Ничего подобного в жизни не едал! Пустота в желудке начала стремительно заполняться. В кулинарном экстазе Пират не услышал единственным левым ухом звук приближающихся к комнате шагов – это был один из законных хозяев комнаты, парень в красивом новом пиджаке.
– Э-а-а!.. Гай дузо [20] одноглазое!
Кота сдуло в окно. Подскочившему к столу с пистолетом в руке злому чеченцу осталось только бросить вослед уже скрывшемуся из виду преступнику испоганенную стеклянную тару с намазанной по стенкам икрой.
20
Гай дузо – брюхо (чеч.).
– Сволочь!.. – Оперативник в великом раздражении стал очищать лежащие на столе бумаги от налипших к ним икринок…
После очередной «установки» – обычная ментовская работа по выявлению бандитов в городе по адресам – Влад, прибыв на ПВД (пункт временной дислокации), помылся, привел себя в порядок и направился в столовую на ужин. Столик он себе облюбовал самый дальний, незаметный. Сидит, не спеша ужинает, мысли в голове гоняет. Ужин как ужин, как и у всех, разве что в меню ничего свиного. Тут и центральный друг Пират подоспел, запрыгнул на лавочку, жмется к приятелю и ждет угощения. Влад выудил из тарелки кусочек мяса, положил перед котом, погладил, почесал за целым ухом – уже веселее, не так тоскливо.
Возле
– Подвинься, якут, расселся тут. – Рабочий фон в столовой как-то сразу поутих, наступила тишина. Все усердно едят, только слышно, как ложки звякают. Но за интересной обстановкой неприметно наблюдают. Оглянувшись на усевшегося рядом, на полу, наглого Пирата, Рамзан буркнул: – Сволочь, котяра…
Кот на замечание не реагировал, будто это вовсе и не к нему относится: сидит, облизывается, а вот Влад возмутился:
– Слушай, с котом – понятно, он ваш, а что ты пготив якутов имеешь? Что-то не пойму.
– Да ты кто такой?! – опешил Рамзан: такой «наглости» он явно не ожидал. Стал вертеть головой в поисках поддержки, но никто встревать в назревающий конфликт не желает, поэтому вопрос повторил: Ты кто такой?!
– А ты кто такой?! – отложив ложку, резонно спросил и оппонент.
– Я – чеченец, – гордо ответил опер. – А ты кто такой?!
– Нет, ты кто такой?!
В общем, краткая беседа молодых людей по всем канонам жанра переходит в коридор. В фойе Рамзан бьет Влада в нижнюю челюсть, чуть ли не одновременно Влад колотит Рамзана в верхнюю – из носа брызжет кровь, и на этом мордобойство заканчивается: обоих зажимают чеченские менты, выскочившие из столовой; правда, предварительно двое разлетаются в стороны от вихря по имени Владик. Но обидеться не решаются или не понимают ничего. Шум, гам, над шумливой колышущейся массой возвышается побагровевшее лицо Владислава. Оппоненты пытаются вырваться из рук, матерятся, слюной брызгаются; у Рамзана при этом на пиджаке со специфическим звучанием, перекрывшим людской гомон, рвется левый плечевой шов – тесноват оказался смокинг. Рамзан, глянув на источник звука, еще пуще расходится, в итоге и правый рвется – крупно не везет парню. Он доходит до такого состояния, когда разум теряется: глаза сверкают, лицо перекашивается, глаза сплющиваются, как у якута, и пистолет из кобуры норовит вытащить.
– Закон, – кричит, – адат, адат!.. – Дружки его кое-как, но сдерживают. От Владика стремительно отлетел еще один с ярко выраженным чувством изумления на лице.
– Прекратить латар [21] ! – Откуда-то появился Бухари, командир СОБРа. От негодования он даже языки смешал. – Что здесь происходит!?
Влад с Рамзаном – люди, в отличие от других, весьма дисциплинированные, можно сказать, пример для подражания – тут же успокоились. Но всеобщий галдеж не прекратился – даже секундной паузы не было. Все присутствующие переключили внимание на Бухари и стали тому что-то эмоционально и громко объяснять; Рамзан – поправлять и натягивать рукава, Владик – глубоко дышать.
21
Латар – драка (чеч.).
– Ладно, друзья, вечером драться будете! – принял решение командир. – Разойдись!
Друзья
Понимающий друг считается братом.
Заходящее солнце, пробиваясь лучами сквозь широкие окна, слепило глаза, бойкий ветерок игрался со шторами. По этой причине Хизир, как ни напрягался, не мог найти таинственный, непонятный и совершенно ему ненужный угол гипотенузы, причем в квадрате. Во дворе пацаны играют в футбол, радуются жизни и весне, а ему приходится корпеть над задачником: мама недавно пришла из школы, с родительского собрания, где сделала соответствующие выводы, а мучиться и страдать в итоге приходится ему, Хизиру.