Военные приключения. Выпуск 3
Шрифт:
Спасти их, вывезти из пекла, из-под бомб и снарядов русских, — вот она, миссия, выпавшая на долю моряков. А время неумолимо мчится. Между тем разрешения на выход в море нет. В чем дело, из-за чего задержка? Не станет ли она роковой?
Тем временем в салоне «Вильгельма Густлофа» шел жаркий спор. Командир конвоя, он же военный капитан «Вильгельма Густлофа», корветтен-капитан Цан, до того показавший себя умелым командиром подводной лодки, а потом ставший начальником второго отдела учебной дивизии подводного плавания, доказывал, что необходимо немедленно выходить в море.
— Наши боевые корабли, которые в эти часы находятся на линии опасной зоны, там, где могут быть советские
— Но мы не можем позволить себе такое безрассудство, — возражал опытнейший мореход капитан «Густлофа» Фридрих Петерсен. — Необходимо, чтобы корабли охранения были рядом с «Густлофом». Пока их нет, выход в море невозможен!
— Мы согласны с доводами капитана Петерсена! — дружно поддерживали его два помощника, тоже опытные капитаны Веллер и Кёлер, присланные командующим морскими силами на Балтийском море. — Без хорошего охранения идти нельзя!
— И все-таки, господа, — настаивал Цан, — нам нужно немедленно выходить, иначе советские самолеты разбомбят нас у причала или же в порту заблокируют советские корабли. Что же касается непосредственного охранения — с нами пойдут миноносец «Лове» и тральщик-торпедолов «TF-19»… Остальные, как я уже говорил, будут в дальнем дозоре…
— Хорошо, — после длительного раздумья бросил капитан Петерсен. — Вы переубедили нас. Однако одно условие должно быть соблюдено. Здесь, в базе, грузится тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» с миноносцами охранения. Они будут готовы через несколько часов. Так пусть эти корабли присоединятся к нашему конвою в самой опасной точке маршрута — в районе Штольпен-банки. А сейчас мы подождем только прибытия обер-бургомистра Гдыни…
— Согласен. А теперь, господа, по местам. Надо детально проверить нашу готовность к переходу штормовым морем. Желаю успеха! Хайль Гитлер!
…Волнуется людское море у борта «Вильгельма Густлофа». Никого не оставляют лучшие надежды. Каждый, стоящий пока еще на причале, все-таки в глубине души верит, что и ему найдется местечко где-нибудь в чреве громадного парохода.
Но вот громкий нетерпеливый звук клаксона разорвал многоголосый гул, плывущий над скопившейся у борта толпой. Сквозь раздающуюся в разные стороны людскую массу протискивался длинный, поблескивающий черным лаком лимузин. Наконец-то пожаловал сам обер-бургомистр, в страхе и подчинении державший весь город. Отдав последние распоряжения по минированию, подрыву и поджогу заводских административных и жилых зданий, он еще раз напомнил командованию частей вермахта о приказе фюрера стоять до последнего. Стоять, пока не уйдет из порта последнее судно.
А к городу, и это своими ушами слышит каждый солдат передовых линий обороны и даже солдаты, стоящие вдоль портовой стенки, — все ближе и ближе подкатывает гул советских «катюш». То и дело эскадрильи советских штурмовиков, прорывающиеся сквозь зенитные разрывы, обрушивают бомбы на железнодорожный вокзал, склады и портовые причалы. Вот-вот русские танки появятся из снежной мглы перед окопами и траншеями, ворвутся в город, загрохочут траками по мостовым, приближаясь к порту.
…Над огромной территорией Данцигского порта летают обрывки бумаг, пепел, обгорелые клочки сжигаемых архивов. Ветер черным покрывалом растягивает дым над бухтой. Разводят пары боевые корабли и транспортные суда, готовясь покинуть ставший неуютным порт. Приближается час отхода конвоя…
Теперь, когда мы выяснили, что представлял собой лайнер «Вильгельм Густлоф», настала пора познакомиться с «С-13» и ее экипажем. Для начала — некоторые данные о самой подводной лодке. Нам в этом поможет Герой Советского Союза Г. И. Щедрин
«Подводная лодка типа «С» IX-бис серии (а «С-13» относилась именно к этой серии. — В. Г.) — один из наиболее современных боевых подводных кораблей, строившихся накануне Великой Отечественной войны.
«С» имела водоизмещение 870 тонн, дальность плавания экономическим ходом — 10 000 миль, автономность — 30 суток, скорость хода — около 20 узлов (надводная), 9 узлов — подводная.
Вооружение подлодки составляли 6 торпедных аппаратов, в том числе 4 — носовых и 2 — кормовых, 12 торпед, 100-мм орудие с боекомплектом 200 снарядов и 45-мм полуавтомат с 500 снарядами, новейшая аппаратура связи и шумопеленгатор.
«С» погружалась на глубину до 100 метров»…
Что же касается экипажа лодки, с ним мы познакомимся по ходу рассказа. А он начнется со слов одного из матросов «тринадцатой».
«11.01.45 г. 10.00. Снявшись со швартовых, отошли от финского парохода «Полярная звезда» в очередной боевой поход. Провожали нас комдив А. Е. Орел, его заместитель Ф. Заикин, В. Белянко, Г. Кульчицкий, В. Е. Корж и другие офицеры штаба. Комдив пожелал счастливого плавания и благополучного возвращения. В 23.55 вышли из шхер, погрузились на глубину 15 метров», — такую запись оставил в своем дневнике радист «тринадцатой» Михаил Коробейник.
Так получилось, что «тринадцатая» вышла в боевой поход вне плана, едва закончив ремонт после предыдущего похода. Произошло это буквально накануне дня рождения командира и не было случайным. Заставили обстоятельства.
Дело в том, что А. И. Маринеско, по служебным делам сойдя с плавбазы вместе с одним из своих товарищей — капитаном 3 ранга В. Лобановым, после полуночи 1 января «задержался» в городе у хозяйки гостиницы-ресторана. Не на час-два, а на двое суток! Случай, вне всякого сомнения, из ряда вон выходящий. Том более — «в свете» нашей нравственности, нашего понимания морали и, разумеется, вопроса бдительности. Как же так? Командир подводной лодки — в городе вчерашнего противника, у незнакомых людей!..
Потому-то, чтобы не предпринимать крутых организационных мер, не отдавать хорошего, но оступившегося командира под трибунал, командование распорядилось отправить «проштрафившегося» командира в новый боевой поход. «Кровью смыть!» — как напутствовал его комбриг.
И вот поздно вечером 13 января, точно в назначенное командиром и тщательно рассчитанное штурманом время, «тринадцатая» пересекла кромку заданного района. В общем-то площадь, отведенная приказом для крейсирования лодки, была огромной. От острова Борнхольм до маяка Брюстерорт более 150 миль — такова была ширина района, А длина… Только до горла Данцигского залива более сорока миль! Попробуй-ка осмотри его и достаточно быстро, и, главное, внимательно.
Однако командир прекрасно понимал, что метаться по морю ему ни к чему.
— Я так понимаю, — поделился он своими мыслями со старшим помощником Львом Петровичем Ефременковым, — теперь основные пути у фашистов должны пролегать в двух направлениях. Первое — связывающее Германию с Либавой и Мемелем. Конвои будут проходить по западной кромке района, а, возможно, даже между Борнхольмом и Швецией. Второе же, генеральное направление — на Кенигсберг и Данциг. Думаю, конвои будут пересекать весь район с запада на восток, причем ближе к побережью. Так безопаснее. Значит, мы должны маневрировать так, чтобы чаще оказываться где-то ближе к Штольпен-банке. Оттуда легче контролировать оба пути фашистов…