Военные приключения. Выпуск 3
Шрифт:
Вот уже более двух недель «С-13» находилась в отведенном ей районе моря. И все эти дни протекали в привычном, надоевшем уже монотонном однообразии. Моряки в который уж раз проверяли и чистили механизмы, делали приборку в отсеках, повторяли боевые инструкции. А вот горячей работы, той, ради которой подлодка находится в море, все еще не было.
Днем «С-13» шла на глубине, изредка подвсплывая под перископ. Ночью она всплывала на поверхность, чтобы даже в шторм успеть подзарядить аккумуляторные батареи, провентилировать отсеки и принять радиограммы штаба флота.
Только вчера была принята шифровка, обрадовавшая
«Командирам подводных лодок в море. В связи с начавшимся наступлением наших войск ожидается бегство фашистов из Кенигсберга и Данцига. Атаковать прежде всего крупные боевые корабли и транспорта противника»…
После этого ритм подводной жизни сразу же заметно изменился. Штурман Николай Яковлевич Редкобородов теперь безвылазно «колдовал» в своей выгородке, шелестя картой. Вглядываясь в бегущие стрелки приборов, он то и дело торопливо щелкал секундомером и движком счетной линейки. Штурман тщательно рассчитывал курсы, позволяющие в короткий срок полностью осмотреть весь район. Для итого нужно было обязательно учесть попадающиеся на пути мели, банки, затонувшие суда. Нужно было помнить о возникающих ошибках от неточного удержания рулевыми заданного курса, от потерь скорости при подвсплытиях. Да мало ли помех случается в неспокойном море?!
В не менее трудном положении был инженер-механик лодки Яков Спиридонович Коваленко. Главная его задача была одна — обеспечить «тринадцатую» энергией. Энергия — это ход, управляемость, непотопляемость лодки. Значит, надо строго контролировать несение вахты электриками. Но и трюмных не забыть — не допустили бы оплошности, особенно на станции погружения и всплытия. Счет идет крупный — на жизнь или смерть корабля, на жизнь или смерть экипажа!
Помня об этом, по нескольку раз в день обходил отсеки работник политотдела бригады лодок Борис Сергеевич Крылов, исполнявший в походе обязанности замполита. Главное сейчас — не допустить благодушия, самоуспокоенности, снижения бдительности! Здесь, по сути дела в логове врага, это может кончиться плохо. И замполит, заводя разговоры то в носовом, то в дизельном отсеке, то в центральном посту, напоминал:
— Район очень опасный. В Данциге, по данным разведки, судостроительные заводы спускают на воду по две подводные лодки в месяц. Причем лодки нового, очень перспективного типа! Там же находится школа подводного плавания, поставляющая специалистов в экипажи для них. Кроме того, там огромное число надводных кораблей, обеспечивающих испытания новых лодок и охраняющих район боевой учебы. Естественно, что фашисты охраняют подходы к порту как зеницу ока. Значит, в любую минуту дозорные корабли могут обнаружить «С-13»!..
Между тем командира волновало еще одно: глубина (об этом напоминают пометки на карте) напичкана минами — донными и якорными. Как же маневрировать, если придется уклоняться от вражеских сторожевиков?.. Надо ходить, как говорят, по ниточке — между дном и поверхностью моря, да еще и между минрепов! А как уклоняться от глубинок?..
В который уж раз, приникнув к окуляру перископа, Александр Иванович осматривал горизонт. Лежа на рукоятках так, что те оказались под локтями, а натруженные, словно налитые свинцом, кисти рук свободно свисали, он медленно разворачивал перископ. Однако все было по-прежнему: пенные барашки, бегущие прямо по курсу, далекая размазанная
«В чем же дело? Где они спрятались?»
Знал командир по прошлому боевому походу: в этом районе их немало. Только обнаружить, да суметь атаковать!
«А может быть, фашисты готовят конвой? Может, они собрали корабли в порту? — возникла у командира мысль, — Тогда лучше всего сместиться чуть ниже, поближе к Данцигу. К рассвету 31 января войдем в бухту. А уж там наделаем «шороху»…
— Риск — благородное дело, — согласились замполит и штурман, когда командир поделился с ними своим планом. — Пожалуй, не ошибемся…
— Ну что ж, Николай Яковлевич, рассчитывайте курс. А вы, Яков Спиридонович, пока есть время, начинайте подзарядку батарей! Всплываем!
Зашипел врывающийся в цистерны воздух. Подводная лодка, словно ее подтолкнула какая-то невидимая сила, выскользнула из вязкой пучины и закачалась на ледяной январской волне. Яростно зарокотали дизели. Мелко задрожал стальной корпус.
Но едва началась подзарядка, на мостик выскочил старшина команды радистов Михаил Колодников.
— Товарищ командир, радиограмма!
Оставив за себя на мостике старпома, Маринеско торопливо скользнул по поручням вертикального трапа в центральный пост. Мягко стукнула переборочная дверь. Тотчас, будто тень, в каюте командира возникла фигура шифровальщика.
— Ну-ка, разберемся, что нам сообщают!
Старшина, сосредоточенно водя кончиком карандаша по столбцам цифр радиограммы, зашелестел листками шифровального блокнота.
«Командирам подводных лодок в море.
Быстрое продвижение частей Красной Армии, имеющее одним из операционных направлений Данциг, заставит противника в ближайшие дни начать эвакуацию района Кенигсберга. В связи с этим надо ждать резкого усиления движения транспортов противника в районе Данцигской бухты»…
— Акустика ко мне!
Высокий и худощавый «слухач» старшина 2-й статьи Иван Шнапцев появился тотчас. Его каютка-выгородка была почти рядом с командирской, и старшина прибыл, не ожидая, пока посыльный передаст уже услышанное им приказание.
— Теперь основная надежда на вас, — встретил его командир. — Задача: искать крупные боевые корабли и транспорты. Сами понимаете, с сигнальщиков особого спроса нет — видимость отвратная… Знаю, что и для вас сложились условия — не сахар. Но иного нам не дано. Так что надеюсь на вас!
Командир еще несколько мгновений помедлил, потом резко встал, вышел в центральный.
— Яков Спиридонович, заканчивайте зарядку! А вы, Николай Яковлевич, рассчитайте курс на маяк Риксгефт. Надо подойти поближе, посмотреть, что там творится.
Штурман тут же склонился над картой. Коротко звякнул транспортиром и циркулем…
— Предлагаю курс 120 градусов. Идти сорок минут.
— Вахтенный, лево на борт!..
Теперь, когда было принято решение, приближающее подводную лодку и к реальной опасности, и, наверняка, к боевой удаче, командир почувствовал облегчение. Приказание, полученное в радиограмме, полностью совпало с его намерением. И то, что командир без подсказки, без указаний от штаба пришел к тому же, единственно норному решению, какое приняли хорошо информированные и ориентирующиеся в реальной обстановке штабисты, обрадовало Маринеско. Не подвело его командирское чутье!