Воин Островов
Шрифт:
Сирену охватило отчаяние.
— Лафэй, ее зовут Лафэй, — вмешалась Элинна, толкая мужа локтем, чтобы тот не улыбался.
— Лафэй? — протянул Аласдэр. — Не думал, что у вас в роду были французы.
Аласдэр повернулся к стоявшим, которых было не менее пятидесяти.
— Объявляется семейный союз Эйдана Маклауда и Сирены Лафэй. Сирена Лафэй, вы согласны стать женой Эйдана Маклауда?
Сирена посмотрела на Эйдана, но так и не поняла, о чем он думает. Сирена почувствовала боль в груди. Аласдэр ждал ответа,
— Да.
Лорд Макдональд кивнул и серьезно посмотрел на Эйдана из-под серебристых бровей.
— Вы, Эйдан Маклауд, берете в жены Сирену Лафэй?
Эйдан закатил глаза и покачал головой. Сирене показалось, что ее сердце сейчас остановится. Взгляд затуманился. Она готова была провалиться сквозь землю.
Аласдэр кашлянул, привлекая внимание Эйдана. «Если идея жениться на мне ему так неприятна, то почему он не сказал об этом Аласдэру раньше? Неужели он решил оскорбить меня? — пронеслось молнией в голове у Сирены. — Но все же он не сказал об этом Аласдэру…» — подумала она с облегчением.
Сирена моргнула, загоняя назад непрошеную слезу. «Только бы не расплакаться! Не здесь! Не сейчас!»
Неожиданно пристальный взгляд Эйдана смягчился. Он провел пальцем по щеке Сирены.
— Да, я беру ее в жены, — произнес он. — Теперь вы довольны, Макдональд?
И, не ожидая ответа Аласдэра, Эйдан вдруг обнял Сирену и крепко поцеловал ее в губы. Ей показалось, что свершилось чудо. Осуществилась мечта, которая когда-то жила в ней и, казалось, умерла и была забыта.
— Мама, а тетя Сирена тоже будет носить ребенка в животике, как ты сейчас? — громко спросил Джимми.
— Джимми, что я говорила тебе про тайну? — укоризненно вздохнула Элинна.
— Так это правда? — спросил Аласдэр. — Ты носишь ребенка?
— Да, — с неохотой призналась Элинна. — Но давай поговорим об этом попозже, а не во время церемонии венчания Сирены и Эйдана.
Рука Эйдана обреченно опустилась, он отстранил Сирену и шагнул с возвышения.
— Элинна, мы с Сиреной завтра уезжаем, и у меня есть право знать многое.
Глава 19
Молчание Сирены терзало нервы Эйдана хуже ругани. Они были уже в половине дня от Данвегана, а она хоть бы слово сказала! Уже полдня он слушал ее упрямое сопение после слезных прощаний с Элинной и ее детьми, но ему казалось, что причина ее плохого настроения была не в горе расставания.
Эйдан пытался заговорить с Сиреной, но каждый раз получал краткие «да» и «нет». Он был почти уверен, что причиной стали внезапность их отъезда и отказ разделить с ней в ту ночь брачное ложе.
Эйдан уже понимал, что Сирена ждала от него извинений и, возможно, объяснений, но ничего поделать с собой не мог при упоминании Джимми,
Тогда желание с такой силой охватило Эйдана, что он, очарованный совершенством Сирены, пролил в нее свое семя. Ни одна женщина не могла заставить его потерять контроль над собой, и мысль о том, что это будет за ребенок, страшила Эйдана. Он будет полукровкой… как Лахлан, чье рождение в ту грозовую ночь в доме на скалистых утесах Эйдан никогда не забудет. Теперь в его памяти всплыли все чувства, которые он когда-то испытывал в отношении Лахлана, но Эйдан не хотел, чтобы страдал его ребенок.
Он лихорадочно думал о том, как объяснить Сирене случившееся, не рискуя вызвать безумия, в которое впал его отец, когда узнал все. Однако Сирена не была похожа на его отца ни внешне, ни характером, так что все было в порядке.
— Будем ставить лагерь на ночь, лорд Маклауд? — спросил сидевший на повозке светловолосый увалень Каллум.
Эйдан посмотрел на заходящее солнце и кивнул:
— Да.
— Не беспокойтесь за свою супругу. Она стоит нас обоих. Утром я видел, как она сидит в седле, и поговаривают, что она умеет обращаться с мечом.
Самолюбие Эйдана было уничтожено — спасибо старому дурню Аласдэру. Но и Эйдан не мог сказать тогда «нет». Ведь он лишил Сирену невинности. К тому же у нее было все, что Эйдан хотел видеть в своей будущей жене. Она была мила и нежна, но в то же время сильна и очень красива.
Эйдан хорошо запомнил тот страх в глазах Сирены, который видел в них, когда раздумывал над ответом на вопрос. Он не хотел причинять ей боль и, наверное, потому сказал «да». Но как ему не хотелось говорить этого женщине, которая обманывала его. Не прошло и года, как она обманом разрушила его надежды, и теперь он должен был найти в себе силы доверять ей ради своего брата.
— Слухи врут, — ответил Эйдан и добавил: — Полагаю, нам лучше спать этой ночью под открытым небом. Я скажу ей об этом.
Эйдан подозревал, что Сирена не будет счастлива услышать такое, но решил сказать ей об этом до того, как они доберутся до дома Маккензи.
Пришпорив коня, Эйдан поравнялся с Сиреной, а Коннор, который скакал с ней рядом, пустился догонять трех мужчин, которые уехали вперед.
Сирена демонстративно ничего не заметила, и Эйдану оставалось лишь сердито вздохнуть.
— Чем молчать, лучше бы сказали, что вас беспокоит.
Сирена смерила Эйдана взглядом. Она попыталась изобразить надменность, но ничего не получилось. «Ах, если бы у меня был длинный аристократический нос», — подумала Сирена.
— Меня ничего не беспокоит, и нам нечего обсуждать, — ответила она.
— Нет? — спросил Эйдан. — Если бы так, вы бы не выглядели столь обеспокоенной, когда приходили ко мне вчера вечером.
— С чего вы взяли, что я была обеспокоена? — спросила Сирена.