Воины облаков
Шрифт:
– Ищите второго,- крикнул Пушак. Двое стражников остались возле нас, а мы сами отступили за выступ стены.
– Тёмная луна?- спросила я. Тело колотила предательская дрожь.
– Да, я следил за ними от самой чимуанской лавки и ждал. У жрецов-убийц особый кошачий шаг. Я изучал их технику. Кроме того на фоне крепышей чанка, чимуанцы сухощавы. Но, пока бы они не напали, что я мог им предъявить. Купцы вышли из лавки, привозили товар. Скорее всего таким и было их прикрытие. Вот я и был начеку. Только второй ушёл. Снова где-то будет караулить. Не хотелось бы, чтоб сейчас покрошили
– Вам лучше вернуться во дворец,- посоветовал стражник.
– Лучше,-согласился Пушак,- только где-то в толпе сейчас второй, и я не готов к нападению, как в прошлый раз. Мы подождём пока вернутся остальные. Они вряд ли найдут его.
Стражник вздохнул. Его непременно накажут, если с гостями случится что-нибудь по дороге.
Как и ожидал шаман стражники вернулись ни с чем. Окружив нас плотным кольцом, довели до места.
– Что с тем, в которого я попал?- Пушак стоял у входа и оглядывал площадь.
– Мёртв,-коротко ответил стражник. Дротик отравлен.
Всю дорогу я и Чаупи-тута потрясённо молчали. Я, потому что до сих пор видела руку Пушака схватившего дротик, на ней была кровь.
Когда мы вошли, я схватила его за руку. Короткая царапина посинела, и кожа вздулась багровым пузырём. Пушак спокойно отнял руку.
– Сядь, Юри и не мешай,.. пожалуйста,-добавил он, увидев как мои глаза наполняются слезами,- ну, не волнуйся, девочка, мы сейчас будем лечиться.
Я села и тихонько размазывала слёзы по лицу.
– Почему мне это не приснилось,- причитал Чаупи-тута, выворачивая на ковры всю аптеку шамана.
Пушак методично командовал, какие составляющие нужно смешать в противоядии, а кожу на его лбу начала покрывать испарина. Он лёг и выпил смесь составленую учеником с особой тщательностью.
– Теперь ты должен вскрыть место ранения, осторожно очистить и приложить ткань с остатком раствора.
У Чаупи-тута задрожали руки.
Я отодвинула его. Тщательно вымыла руки и даже спиртовый гель нашла в кармашке. Мамочка вложила.
– Держи руку крепко,- жёстко сказала я мальчику,- изо всех сил, слышишь!
Он кивнул. И придавил пальцы амауты к полу. Я взяла из инструментов шамана штуковину, похожую на ланцет, и вскрыла пузырь с багровой жидкостью. Папа всегда говорил, что у меня рука хирурга. Чистой тканью я очистила место разреза и вылила немного оставшегося раствора на руку, а после пристроила влажную повязку. Примотала всё сверху длинной хлопковой лентой. Родители бы гордились. Правда очередной раз ругались бы, что я не продлила династию.
Амаута, всё время моих медицинских экзекуций, стоически терпел, только побелел, как мел, и покрылся холодным потом. Когда я закончила, потянул меня к себе и уткнулся головой в грудь. Чаупи-тута тактично вышел в мою комнату. Вот и хорошо. Если появится мой курятник, он их задержит.
Пушак целовал мои солёные щёки, а я всё боялась, что его хвалёная невосприимчивость к яду подведёт. Наконец, пот, который я стирала с его лба, перестал появляться и шаман попросил пить. Я выскочила в комнату, где оставались вода и фрукты с завтрака и застала потешную картину. Чаупи-тута стоял
– Цыц, куры!- прикрикнула я,- Чаупи-тута, быстро переведи им пусть тащат горячий суп для амауты, ну, и нам, чего прийдётся. А то ноги вырву (на секунду я задумалась, чего бы им вставить, про спички они знать не знают) - палки вставлю, наконец нашла я первое попавшееся. И, схватив кувшин с водой и чашу, вылетела обратно. Пушак лежал на ковре и хохотал.
– Ты не представляешь, что сейчас будет,-только и успел сказать он, как из комнаты послышался визг и топот.
– А, что?- не поняла я.
– Радость моя, ну, они же всё понимают буквально. Такого наказания им ещё видеть не доводилось.
Зато суп и всё остальное появились быстрей не придумаешь. Слово “кыш!” они уже знали. Мы, наконец, спокойно поели, в почти семейной обстановке.
Через час Чаупи-тута смешал свежее противоядие и я заставила мальчика сменить повязки. Это он проделал спокойно и уверенно. Только вот резать не мог. Раны шамана выглядели прилично.
– Рановато тебе кинжал подарили,- поддела его я.
Чаупи-тута вспыхнул и потупился.
– Ладно, да шучу я,- успокоила я обидчивого мальчишку.-Хорошо, что вы у меня такие устойчивые. Я бы так легко не отделалась.
– Не переживай, Юри. Я тебе давно уже каждый день в еду понемножку яда добавляю. Скоро сможешь не боятся, что с едой отравят, по крайней мере. Вот с кровью я ничего не сделаю. Это врождённое. Ещё Храм может дать. Только никогда не знаешь, что он даст, если прийдёшь на посвящение.
Прибежал взволнованый Джайна.
– Я слышал в городе переполох. На тебя снова напали, Юри? А что с рукой?- повернулся он к шаману.
Меня так и подмывало на фразочку “…шёл…упал…закрытый перелом…очнулся - гипс…” Так не поймёт же. Как там наши?
Чаупи-тута корил свой дар до самого вечера.
– Как же так? Почему мне не приснилось нападение шаманов, ни сейчас, ни в прошлый раз? Может их защищает их богиня? Неужели Солнце и Луна действительно враждуют между собой? Да, нет же, это глупости какие-то. Наверное в этих снах есть другая закономерность. Мне бы только понять.
Шаман быстро оправился от действия яда и даже ушёл позаниматься с принцессой. Джайна поплёлся за ним. Он, вообще, старался отходить от своей невесты на самое непродолжительное время. Мальчик думал о том, почему один человек выбирает другого. Почему, мама в своё время, выбрала именно его отца и ушла к трудной жизни в деревне, а не осталась в доме избраных, почему принцесса предпочла уйти между времён, а не остаться с царём чиму? И, наконец, выберет ли Ирина чужие времена, ради любви к учителю? Ведь они же любят друг друга, это видно. Что есть там в её мире, что заменит эту любовь? В последнее время его детское обожание изменилось на другое чувство, более спокойное, дружеское и даже покровительственное. Временами, ему казалось, что он старше её. И, потом, он принял её как чужую женщину. Не в смысле чужую..А не свою..