Воины облаков
Шрифт:
– Как это мальчишка меня так вырубил?- некоторая злость и ёрничество пёрли из меня даже в мыслях.
Я посмотрела на несчастное лицо шамана и мне вдруг стало так жаль его.
– Корова,- ругнула я себя,- выспалась, тебе полегчало, а он всю ночь пережёвывал мои слова.
Но просто улыбнуться и обнять, не получалось.
– Прости меня,-одними губами сказал он,- я без тебя умру.
Вот теперь получилось. Причём вылетело со скоростью испуганной птицы. Я быстро-быстро целовала его щёки, лоб, губы. Он сжимал мои плечи до боли, как-будто боялся, что я ускользну из его рук и немедленно куда-то исчезну.
Остальная
– Ишь ты, деликатные,- внутренне улыбнулась я и боднула Пушака в плечо,- нам знаки подают, слышишь?
Пушак кивнул и, с неохотой, отпустил меня. Мы вышли на храмовую лестницу. Руми стоял рядом с наглой ягуарской рожей, а Чаупи-тута таращился на меня, угадывая, чем кончился разговор с его обожаемым учителем. Кажется, выражение моего лица успокоило его и он широко улыбнулся.
– А что здесь делает этот котяра?- с неудовольствием поинтересовалась я.- Когда у него в следующий раз прийдёт блажь сожрать нас?
– Никогда,- Пушак подтолкнул меня к вещам,- надо двигаться. Сегодня ночью произошло кое-что, что тебе нужно знать. Я расскажу по дороге.
– Ещё кое-что?- не смогла не съехидничать я.
Чаупи-тута пихнул меня в спину. Лица шамана я не видела, но благоразумно заткнулась.
Земля влажно пружинила под ногами, кое-где в низинках стояли большие лужи. Мы шли цепочкой, выбирая наиболее сухие места. Я раздумывала над рассказом шамана и уже не понимала, нахожусь я в мире реального прошлого или в какой-то полусказочной его версии. Превращение ягуара в человека и, принесённой в жертву девочки, в гарпию, меня добило. Что будет дальше? Папа Инти прийдёт с анализом ДНК доказывать отцовство? Ой…у меня в голове полная каша. Одного только я не хотела точно, чтоб этот проклятый камень забрал у меня шамана. Я мысленно скрутила смачную фигу в сторону предполагаемого Истока.
– Не отдам,- злобно думала я,- не для этого я нашла его у чёрта на куличках. А ты, Верховная морда, у меня ещё получишь! Не встревай между мужем и женой со своей долбаной политикой!
Исток в корне отличался от Мёртвого города. Сельва не вошла в него. Дома были пусты, но не разрушены. Но, кроме звуков окружающего его леса, мы не слышали ничего. Городок и впрямь был небольшим. Его и городом назвать можно было только из-за возвышающегося над ним Храма. Все здания как-будто стремились к нему, стоящему на высоком холме. Как мне показалось искуственном. К воротам Храма шла только одна дорога. На границе сельвы, там, где она начиналась, плотной группой стояли воины-ягуары. Их одноглазый бог вёл нас прямо на них. Я искала глазами женщин, но только мужчины, очевидно, получили проклятие погибшего шамана. Чтож, они выполнили свою часть, город сберегли. Теперь их вождь, хранитель камня поведёт нас к нашей цели.
Храм встретил нас звенящей тишиной. Высокие ворота беззвучно открылись перед нами и так же закрылись после того, как мы вошли. Сумрак исчез, как только Пушак положил руку на круглую золотую пластину, слева от входа, с вдавленым отпечатком ладони. Все линии его были так естественны и округлы, что создавалось ощущение, будто, опущеная в расплавленый металл, ладонь остудила его мгновенно и оставила в нём свой след. Мягкий рассеяный
– Ну,- тихо сказала я шаману,- что дальше-то?
– Мы должны остаться тут. Занимайтесь обычными делами. Поедим, отдохнём. Нужно ждать. Храм сам укажет, что делать.
Я искала какие-нибудь изображения на стенах. Так ведь должно быть в Храмах? Истории народа, изображения богов, что-то о Ключе..Она не могла потерять его. И не собиралась пускать всё на самотёк. Ждать пока Храм подскажет? Что-то он не сильно подсказал предыдущему искателю Ключа. Нет, возможно, время было не подходящим для перемен или человек не тот. Но как же ей узнать, а её любимый тот ли? Для неё тот. Единственный.
А он почувствовал. Встал за спиной. Обнял и положил щеку на макушку. Потёрся как котёнок. Повернул к себе и потянулся к губам. А мне вдруг почудился взгляд..отовсюду.. Только отказаться от этого поцелуя у меня не было ни сил, ни желания. Я обняла его за шею и перед нами открылась дверь.
Руми смотрел в глаза зверю, когда он начал меняться. Зрелище было страшным, но завораживающим. Превращение в человека, похоже, отнимало много сил и было очень болезненым. Но Унга не издал ни звука, только к моменту полного изменения на несколько мгновений лишился чувств. Боль сковала судорогой его изогнутую спину.
– Я привёл вас,- были его первые слова,- верни мне мой глаз.
– В нём сейчас есть постоялец,-возразил ему Руми.- Что ты будешь делать с духом смерти в глазу?
– Может ключ освободит его?- Унга задумался.- Если бы я умел ходить к грани, то спросил бы шамана, проклявшего меня.
– А я бы увидел своих настоящих родителей,- Руми смотрел на фигурку домашнего бога. Внутри камня клубился фиолетовый сгусток. Можно ли в Храме просить помощи от других богов?
Он прижал глиняного человечка ко лбу и к сердцу и ударил о стену. И перед ними открылась дверь.
Чаупи-тута больше всего хотел увидеть ключ. Он искал лестницу наверх. Когда они вошли, ему показалось, что в Храме нет не только окон, но и дверей. Одни ворота. Но, пройдя по периметру, он увидел на стене гарпию с распростёртыми крыльями. Напротив сердца птицы зияла щель, как раз по размеру кинжала. Мальчик заколебался. Кощунством казалось проткнуть даже её изображение. Но ему вдруг привиделось, что жёлтый глаз птицы озорно подмигнул. Он достал ритуальное оружие из ножен и так осторожно вставил его в отверстие, будто боялся причинить боль. И перед ним открылась дверь.
Мальчик поднимался по крутой лестнице, и квадрат света над головой создавал впечатление, что она ведёт прямо на небо. Алтарь казался красным от света предзакатного солнца. Чаупи-тута прижимал к груди кинжал, открывший ему дверь. Когда он, со вздохом облегчения, вынул нож из груди нарисованной гарпии, дверь пропустила его и закрылась следом. Но теперь на алтаре лежало тело девочки. Тоненькое и стройное с только начавшей формироваться грудью и нежной розовой кожей. А может это солнце даёт цвет жизни мёртвому телу? Мальчик неосознанно прикоснулся к её руке и почувствовал тепло. Светлые волосы слегка шевелились от ветра. Обнажённое тело притягивало его и вызывало внутри лёгкую дрожь. Ему захотелось прикоснуться к животу, груди, и он даже отступил на шаг и спрятал руки за спину, чтоб справиться с этим желанием.