Волчонок Ваня
Шрифт:
А Волчонку было все ни почем. Он словно родился в волчьей шкурке. Ему было хорошо с Волком. Ему уже давно не было так хорошо, как теперь. Поэтому он был счастлив. Мальчик прекрасно понимал, что только то обстоятельство, из-за которого они стали оборотнями, позволило Роману взять его к себе. Тот ни за что бы не сделал так, если бы они оставались нормальными людьми. И еще Волчонок видел, вернее даже не видел, а чувствовал, что имеет над Волком какую-то власть. Он вдруг открыл для себя, что может повелевать старшим другом так, как даже когда-то не мог повелевать родителями. Роман слушал его не как старший, а наоборот, как младший брат и
И еще: Волчонку так нравилось быть волчонком!
Вот почему Ваня был так весел и говорлив, когда шел с Романом к стоянке такси. Он болтал не умолкая. Нес такую чушь, что другой бы вышел из себя и попросил его замолчать. Но не Роман. Он слушал все, что говорил мальчик, с ангельским терпением. Волчонок даже подпрыгивал от радости, что Роман его слушает, и захлебывался в восторге оттого, что говорил.
– Куда? – спросил таксист, когда Роман и Ваня нырнули в машину.
– Гагаринский проспект, – ответил Роман.
– Ребенок должен сидеть на заднем сиденье, – без особой настойчивости заметил таксист, кивнув на развалившегося впереди Ваню.
– Я хочу впереди! – стал ныть мальчик.
– Пусть сидит, – разрешил Роман. – Не боись, шеф, сочтемся.
– Хозяин барин, – философски заметил шофер, и машина плавно тронулась с места.
Во время езды Роман молчал. Волчонок тоже. Мальчику не часто приходилось разъезжать в легковушке, и он был занят дорогой. Водителя нисколько не удивил странный вид пассажиров. Таксистов трудно чем-нибудь удивить. Он был молчалив, и все трое ехали в полном молчании. Когда машина остановилась, Роман вытащил из кармана старых тертых перетертых джинсов последние деньги и, не считая, отдал их водителю. Тот тоже не стал считать, потому что опытным взглядом определил, что денег хватает.
Роман и Волчонок вылезли из машины и оказались перед кирпичной пятиэтажкой, длинной как железнодорожный состав. Роман что-то про себя посчитал, ткнул пальцем в один из подъездов и сказал:
– Туда.
Волчонок не стал ничего спрашивать, и они пошли к шестому подъезду. Это была старая заводская общага, и вахтерша, когда они вошли, оглядела их тяжелым подозрительным взглядом. Видно было, что она очень хочет о чем-то спросить, но сделать ей это не позволяет, во-первых, слишком ранний для нежеланных гостей час, а во-вторых, очень насупленное и чересчур грозное и недовольное лицо молодого человека. Роман и Волчонок беспрепятственно вошли в общежитие, поднялись на четвертый этаж. Перед ними был длинный полутемный коридор. Здесь был такой отвратный запах, что оба поморщились и прибавили шагу.
– Здесь, – сказал Роман и постучал в одну из комнат.
Прошла целая минута, прежде чем за дверью послышались какие-то звуки, похожие на шаркающие старческие шаги. Но дверь открыл совсем не старик. Это был парень, выглядевший намного моложе, чем Роман. Он был в очках и все равно щурил на пришедших глаза. От него шел еще более крепкий запах, чем из коридора.
– Ты как всегда с похмелья? – даже не спросил, а сказал Роман. – Пустишь меня на пару недель?
– Заходи. Только с комендантом сам будешь договариваться, – сразу предупредил парень в очках. – А то я тут с ним недавно во взглядах разошелся.
Роман вошел в комнату. Мальчик за ним.
– Э, постой! – парень всполошился. Он только сейчас разглядел Ваню. – А это что за пацан?
– Он со мной. Младший брат. Из деревни.
– Что-то ты никогда не
– Слушай, ты чего из милиции что ли? – возмутился Роман. – Я сам про него недавно узнал. Это мой брат по отцу. Отца моего сын. Понятно тебе?
– Прямо индийский фильм. Да ладно ты. Чего разгорячился? Мне без разницы твой малец. Только пусть он мою технику не трогает. А чего ты дома не живешь?
– Быстро раздевайся, – приказал Роман Волчонку. – У тебя есть чем его вытереть?
– Найдем, – вздохнул парень и поплелся к шкафу.
– Я с матерью поссорился, – стал рассказывать, растирая ребенка полотенцем, Роман. – Как раз из-за него.
– Так она же с тобой не живет.
– Не живет. Да вот пришла. Мой последний папа нашел себе новую жену, а мою мать естественно попросил удалиться. Она увидела ребенка своего первого мужа и подняла визг. Я ее послал, и вот теперь у тебя. Так что тебе придется потерпеть немного наше присутствие. Не возражаешь, Михаил? – Роман впервые назвал парня по имени.
– Да живи, сколько хочешь. Слушай, а чего тебя на заводе не было?
– Я больше не работаю на заводе.
– Что уже уволился?
– Нет еще. Но на днях уволюсь.
Роман уложил Ваню в постель и строгим голосом приказал ему спать. Мальчик послушно закрыл глаза. Волк посмотрел на него с жалостью. «Бедный парень. Он даже не понимает, что с ним происходит».
Михаил поймал тоскливый взгляд Романа и с надеждой в голосе спросил:
– Пойдем?
– Пойдем.
И они пошли на кухню, где один стал лечить водкой свою страдающую голову, другой страдающие душу и сердце.
Волк сидел за отдельным столиком в ресторане и наблюдал за двумя типами, которые ужинали за столиком у стены. Перед ним стояла бутылка коньяка и жаркое из телятины. Волк лениво ковырял мясо вилкой и бросал короткие взгляды на тех двоих.
Лениво играли музыканты. Волк слушал музыку и изредка делал маленькие глотки из рюмки. Но глаза его оставались ясными и чистыми. Если бы те, кто когда-то знал Романа, увидели его сейчас, то они бы не узнали его. Длинные волосы, чтобы не мешали глядеть, были завязаны на затылке. Густые бакенбарды закрывали молодому человеку пол лица, делая его похожим на рок певца или гангстера из американских фильмов семидесятых. Лицо его стало слегка вытянутым, а под рубашкой виднелась голая грудь, покрытая густыми черными волосами. Официанты смотрели на него с неприязнью и даже не пытались скрыть своего отношения к неопрятному клиенту. Но Роман не обращал на них внимания. Он знал, что любой из них сразу наложит в штаны, если он возьмется за него. Волк слушал, и уши его вздрагивали под лохмами волос. Он слышал то, что не слышал ни один человек в этом зале. Он слышал разговор тех двоих, за которыми он наблюдал.
Двое мужчин разговаривали о деньгах. О больших деньгах. Волк слышал их разговор слово в слово, но он его не заинтересовал. Это был обычный рэкет. Первый из них, длинный с накаченными плечами детина, требовал круглую сумму от другого, который видимо был владельцем магазина. Длинный требовал срочно заплатить деньги, владелец просил его дать ему отсрочку. В общем, разговор их был скучным и обыденным. Губы Романа сжались в тонкую полоску только, когда была произнесена последняя фраза.
– Значит, сегодня через час я буду ждать тебя в подземном переходе? – спросил накачанный.