Волчонок Ваня
Шрифт:
– Ладно, – буркнул другой.
Больше Волк ничего не стал слушать. Он встал из-за стола, оставил деньги и пошел прочь. К тому месту, которое он покинул, тут же с тревожным лицом бросился молоденький официант, но, найдя в тарелке с солью две крупные купюры, облегченно вздохнул. Ему совсем не хотелось связываться с тем малым, что был здесь.
Волк вышел на улицу и с тоской посмотрел на небо. Там среди черноты редких облаков и тусклых звезд светила луна. Она росла. Завтра она достигнет предела своего роста и…
Об этом не хотелось думать. Волк пошел гулять по городу. Это был другой город. Не тот, в котором он родился и жил.
ЗДЕСЬ БЫЛО ЛЕГЧЕ ОХОТИТЬСЯ.
Волк охотился.
Больше он теперь ничего не мог делать. Только охотиться.
Добывать добычу и приносить ее Волчонку.
Волчонка тоже скоро надо будет брать на охоту.
В первый раз Волк почувствовал, что ему вдруг до зуда за ушами захотелось поохотиться еще в родном городе, у Михаила. И Мишка сам, а никто иной, навел его на это желание, рассказав, что около общежития появилась банда подростков, которые пристают к девушкам из первого подъезда.
Роман тогда почувствовал, что ему будет очень плохо, пока на территории, где он живет, хозяйничает кто-то другой. Он никогда в жизни не был крутым. Даже в детстве всячески избегал драк и прочих мальчишеских стычек. Но тут его возмутила сама мысль, что кто-то делает то, что ему не нравится.
В тот же вечер Роман вышел на улицу и стал обходить квартал дом за домом, пока не нашел тех, кого искал. Это были подростки пятнадцати-шестнадцати лет, которые просто сходили с ума от безделья. В другой раз Роман не обратил бы на них внимания и прошел своей дорогой. Но подростки вели себя слишком нагло, и с первого взгляда Роман определил, что они сами ищут ссоры. Их было шесть человек.
Ноздри Романа стали раздуваться, и он остановился в нескольких шагах от мальчишек. Как он и ожидал, это им не понравилось. Но они не стали протестовать, а просто встали с места, на котором сидели и куда-то пошли. Роман последовал за ними. Один из парней оглянулся и глянул на него с недоумением, что-то тихо сказал приятелям, и те прибавили шагу.
Роман, чтобы не отстать тоже прибавил скорость. Так они прошли несколько домов. Враги отступали. Они не хотели отстаивать права на эту территорию. ОНИ ИСПУГАЛИСЬ.
Волк прогнал чужаков. Подростки покинули этот район. Они были не местные, и Роман смог показать им это. Когда ребята исчезли за углом последнего дома этого квартала, Волк остановился и вздохнул полной грудью. После этого он пошел обратно. Только теперь его походка была легкая и слегка ленивая.
На следующую ночь Роман снова сделал обход своих владений, и только когда возвращался обратно, то поймал себя на мысли, что он действительно теперь перестал быть человеком. Он стал руководствоваться инстинктами, а не разумом. От этого Роману делалось очень плохо. Так плохо, как еще ни разу до этого не было…
Он заставил себя не ходить на улицу в следующую ночь. Это было трудно. Роман не мог спать. Рядом на раскладушке сопел Волчонок и не давал сосредоточить мысли.
Обрывками вспоминал он, как покинул дом. И мать тут была совершенно ни при чем. Муж ее действительно попросил уйти, но на мальчика она совершенно не обратила никакого внимания. Ей было все равно. Ее интересовала
Она просто попросила Романа освободить помещение от посторонних детей. Сын сказал, что мальчик никуда не уйдет, а если уйдет, то он уйдет вместе с ним.
– Ради бога! – с томным вздохом измученной женщины сказала мать.
И Роман ушел вместе с Ваней из дома. Сначала они остановились у Михаила, приятеля Романа, но долго у него жить не стали. Михаил был слишком шумным, пьяным и любопытным. Через два дня он стал приставать к Роману, чтобы тот подробнее рассказал о своих делах.
– Ваня, то он может быть и Ваня, – сказал он про Волчонка, – только что-то не похоже, что он из деревни.
Волк посмотрел Мише в глаза. Очень внимательно посмотрел.
От его долгого взгляда тому стало не по себе.
– Ты слишком любопытен, мой друг, – сказал Волк.
Потом оказалось, что у них нет денег. Ни копейки. Михаил тоже сидел на мели и сдал последние бутылки. А надо было на что-то жить. И Роман понял, что надо идти на настоящую охоту.
Задача оказалась почти неразрешимой. Волк некоторое время не знал, как к ней подступиться. Что он должен был делать? Неужели по звериным законам он должен был идти и, потому, что он сильнее, пользоваться беззащитностью слабых? Но то, что можно было спокойно делать в волчьей шкуре, нельзя было делать, будучи человеком. Здесь, в этой жизни, он не мог обидеть слабого.
Роман сделал для себя важное открытие. С тех пор, как он стал Волком, он был лучшим человеком, чем до этого. Честнее перед самим собой. Он смелее совершал те поступки, на которые у него никогда бы не хватило мужества, если бы он оставался тем, прежним, Романом. И от этого было иногда легко на душе, и не хотелось выть от тоски.
Мир населен хищниками и теми, на которых эти хищники охотятся и за счет которых существуют на свете. И очень неплохо существуют. Раньше Роман не принадлежал к отряду хищников. Но теперь все изменилось. Он стал хищником. Настоящим хищником. И вокруг него тоже были хищники, те, остальные. С кем же он должен быть? Ответ был только один. Ни с кем. Он должен быть сам по себе. Потому что на нем ответственность за Волчонка. Где он должен добыть еду для Волчонка? Отнять ее у тех, остальных? Он ведь хищник.
Этого Волк не мог сделать.
Идти работать?
От одной этой мысли становилось плохо. Как ужасно быть волком! Работа это клетка. Самостоятельно войти в клетку не сможет ни один волк. Это раньше, Роман хоть и с трудом, но мирился со своим положением. С тем, что работает на заводе и окружен грубыми невежественными людьми, которых ничто не интересует, кроме как дождаться конца рабочего дня и бежать за бутылкой. Он чувствовал, что, в конце концов, сам становится таким же от той безысходности, что движет этими людьми. С тем, что мать вытирает об него ноги и не считает за человека. А ведь это именно она когда-то заставила его пойти на завод. Каким он был дерьмом! Его убедили каким-то жалким заработком, который, впрочем, быстро кончился, как только начальство прижало его брата рабочего к стенке и показало ему кукиш. Огромный и жирный такой кукиш! И он остался ждать. Ждать тех самых высоких заработков. Дурак! Надо было удирать оттуда сразу и плевать на все! Силы есть, мозги тоже. Но Роман не смог преодолеть свою натуру. Остался и плыл по течению как кое-что, авось куда вынесет.