Волчья стая
Шрифт:
Но это я так думал. Успокаивал себя где-то на заднем фоне сознания. Все равно побаивался преследования, так что продолжал двигаться без всяких привалов. Попить — на ходу, воды осталось еще на сутки, не больше. Поесть — тоже не переставая шагать, пихая в рот пирожки с яйцами и капустой.
Куриц я у лисицы, кстати, не видел и не слышал. И вопросы «откуда яйца» и «точно ли куриные» засунул куда подальше. А пирожки доел.
Это все к тому, что к вечеру я более-менее успокоился. Еще тревожный, но уже не настолько, чтобы в каждом кусту и за каждым деревом выискивать паучиху со змейкой. Устал, опять-таки. К закату уже и с неплохим
Нашел. Посреди корней могучего дерева, в толщину как четыре меня плечом к плечу. Насыпал всякой мелочевки, веток, да и завалился. «Предвкушая» все те замечательные чувства, которыми меня поутру вознаградят натруженные мышцы, пролежавшие ночь совсем не на какой-нибудь пружинной кровати с матрасом.
Уже привычное. Переживу.
Провалился в сон, провел там мгновение-другое. Проснулся. И едва глаза открыл — сразу недовольно, болезненно застонал.
Тушка вся… м-да. Но это ладно. Вот нависшая над головой паучиха, пристальным взглядом подбитых глаз глядевшая на меня с дерева — вот это дело уже такое себе. А я даже дернуться толком не мог. И, почему-то, не в паутине.
— Ну вот и как? — пробурчал я. — Как ты меня нашла?
Она покачнулась. Вообще-то, как заметил, паучиха выглядела довольно-таки побитой. Не считая фонарей под глазами — под пятью глазами из восьми, тело у нее было опоясано синяками, еще и парочка лап была поджата и неестественно выкручена. Из одежды, которой я вообще не запомнил, осталось только полтора сантиметра грязных тряпок, кое-как прикрывавших грудь. Ну и губы у нее лопнули, да.
— По костру. А потом бежала за тобой по следу. Было больно, — слегка визгливо, обиженным детским голоском ответила паучиха. — Но теперь ты никуда не денешься.
— Как же вы заебали, дамочки… Несогласие не принимается, так понимаю?
— После всего этого?!
Не принимается. Вообще-то, раз не замотала меня в паутину сразу, пока я спал — логично предположить, что и не могла. Змейка-то сильно ее побила, может, и канал для паутины как-нибудь сломала и перекрыла, хрен его знает, как там они вообще устроены. В любом случае…
— Я на действующей службе. И у меня есть свой отряд волчиц, я им командую. И не планирую предавать и перебегать.
Пока говорил — вставал потихонечку. Ощущения атас. Весь деревянный, вялый, при каждом движении словно кровью своей растапливал ледышку. Или вроде того. Короче, подняться на ноги оказалось задачей решаемой, пусть и не такой простой, как я привык. А уж насчет самообороны — постараюсь справиться. Будто есть варианты.
Сдаваться на волю паучихе? Ага, щаз.
— Ну почему ты такой злой? Я не прошу многого! Я прошу всего лишь стать моим мужчиной на всю жизнь, разве это много? — перешла она на плаксивый тон, потихоньку спускаясь с дерева. — Муж моей мамы полюбил ведь ее! Она говорила, что ему очень нравится быть замотанным в паутину и лежать беззащитным, пока она наслаждалась естеством…
Хоба! Она прыгнула на меня, я отпрыгнул в сторону.
Получилось весьма нелепо — мы оба неловко навернулись. Она не долетела и лапки при посадке сложились, я же умудрился споткнуться о корень дерева. Ладно хоть поднялся более-менее оперативно, кряхтя и проклиная себя за все подряд, и за собственные ошибки в частности.
Вот паучихе было
Есть шансы отмахаться? Кажись, да. А крови на руках у меня имеется, так что она станет просто очередной строчкой в коротком, но больно уж быстро растущем списке.
— Предлагаю тебе уйти подобру-поздорову. И никогда не возвращаться, — сказал я. Без особой надежды, но вдруг повезет.
— Еще чего!
М-да. Ладно. Моя помятая, деревянная тушка выдвинулась вперед, в неторопливое наступление. Сперва паучиха даже чего-то обрадовалась, улыбнулась неловко — но улыбка эта погасла, едва она присмотрелась. Я-то не улыбался. Себя не видел, но думаю, была там какая-то усталая решимость. Ну и мои приподнятые руки явно были не для объятий подняты.
Подошел вплотную. Я ей по шею примерно. Вот за эту шею схватил и принялся душить, изо всех сил сдавливая большими пальцами. Тут до нее окончательно дошло, что я совершенно точно и никак не планирую отдаваться ей — только поздновато.
Но достаточно вовремя, чтобы доставить мне проблем. Она хоть и вся в синяках, побитая, но руками махала отчаянно. Пыталась оттолкнуть, царапалась изо всех сил. Даже в непроглядно черных ее паучих глазах, казалось, я сумел разглядеть искорку паники и страха.
Жалости у меня не было. Да, собственно, ничего не было, кроме желания побыстрее разобраться с назойливой проблемой и продолжить путь. Все эмоции ушли на то, чтобы давить покрепче, посильнее, не обращая внимания на попытки ее освободиться, на грозное щелканье жвал. На то, что и паучьи лапки ее подключились к делу, взрезая мне ноги.
Только без толку.
Пауки, конечно, вырастают слишком уж большими, но есть у них предел по размерам. Почему? Дыхание. Легких-то нет, так что ограничивается каким-то другим органом, не приспособленным и недостаточно эффективным для больших объемов. За анатомию конкретно этой полу-паучихи, полу-девушки ничего сказать не могу — но проблемка явно присутствовала.
Она довольно быстро начала слабеть. Энергичный приступ прошел, и чем дальше, тем слабее были ее потуги освободиться. Под конец она вцепилась мне в руки, попыталась оторвать от горла — да только тянула до смешного слабо.
Придушил. В темных глазах не разглядеть ничего, так что попросту ждал, пока обмякнет. И потом еще немного. И затем, для надежности — свернул шею. Оказалось сложнее, чем казалось.
Затем наконец-то отпустил убитую, отсел подальше, на свое спальное место меж корней, устало вытер лицо. Стряхнул с ладоней пот. Чувствовал я себя… так себе, откровенно говоря. И физически, и морально.
Так-то мне плевать было, что я разумное существо убил. Больше беспокойства было от того, что все мои взаимодействия с местными обитателями так или иначе скатывались в физический конфликт и последующий летальный исход. Суккубу-то хрен с ней, она буквально сперла в пылу схватки. Первая паучиха — туда-сюда. Кицуне — может, был выбор, может, и не было. Змейку, похоже, убила вторая паучиха, а ту прикончил уже я.
Сами виноваты, ясное дело. Но надо бы попытаться быть более… миролюбивым, что ли. Дипломатичным. Сложно оставаться таким, когда тебя хотят прибрать к себе различные девки-монстры, притом, похоже, с одной лишь целью трахаться до посинения и затем еще, а ты откровенно против такого поворота событий.