Волчья ягода
Шрифт:
— Все того же. Тут молодняк истинных просят.
— Кого?
— То-то и оно, что Надьку Борисову — Рыжего дочку, да Оксанку Егодину — дочь Лешего. Девчонкам еще малолетки и матери отдавать их не хотят ни в какую. А волку сам знаешь…
— Счас буду! Ждите! — бросил я в трубку.
Уходить из дома, а особенно от Жени не хотелось совсем. Наоборот, хотелось подхватить ее и отнести наверх. А уже там… Волку очень понравилось, какое направление приняли мои мысли, он аж хвостом завилял в предвкушении. Пришлось обломать пушистого. Когда закрывал дверь дома, мой зверь сначала скулил, а затем попытался перехватить
Так что не мудрено, что к конторе я подошел явно не в духе. Да так, что волну моего раздражения почувствовали не только смирновские, но и жены моих волков. А они обе были без ипостаси. Людьми.
— Что у Вас тут? — спросил для порядка, усаживаясь за стол в своем кабинете. Стол был большой, для совещаний. Так что поместились все. Двое смирновских парней с одной стороны, мои — с другой. — Сначала выслушаем гостей?
— Егор Данилович, — начал брюнет постарше. Вот всегда удивлялся, почему в стае белых, в человеческой ипостаси они могут быть хоть брюнетами, хоть рыжими. Но волки всегда — белые. А в у других, и в нашей стае в том числе, цвет волка соответствовал масти человека. — Егор Данилович, — брюнет волновался, повторяя мое имя.
В какой-то мере я его понимал. Волку, раз унюхавшему свою пару, приходится туго. По себе знаю. Но я альфа — держать волка в ежовых рукавицах меня дед можно сказать с отрочества учил. А вот обычный член стаи… Оборотень мог и с ума сойти, если его с истинной разлучить.
— Я — Тимофей Струмин, а это сын моей сестры — Никитин Георгий. Мы приезжали на Красную Горку и учуяли свои пары… Оба.
— И?
— И хотели бы забрать их к себе в стаю…
— Нет! — тут же вскинулись обе женщины. Но продолжила лишь жена Лешего — лучшего следопыта в моей стае. — Нашим девочкам лишь пятнадцатый год пошел, Альфа. Малы они еще. А у Смирновских с пятнадцати за волка отдают. Недели не пройдет, как у дочки метка стоять будет! — женщина была твердо уверенна в своих словах. Да и правдой слова те были, чего уж. Это в нашей стаи последние лет тридцать девок замуж лишь после восемнадцати отдавали. Все благодаря бабушке. За тридцать лет в стае привыкли и уже безропотно выжидали положенный срок. Тем более, что девушки могли не учуять в избранниках свою пару. Было и такое. Или учуять совсем в другом волке. Ведь девушка могла быть истинной для нескольких самцов. А вот у нее был только один. Такие случаи бывало встречались в других стаях, где могли и в четырнадцать отдать, если жених по рангу выше отца девушки.
— Девушки, — обратился я к двум девчушкам, сидящим на самом конце стола. Они старались стать как можно незаметнее, прячась за спинами отцов. Совсем молоденькие и еще по-отрочески нескладные, они старались слиться со стульями, на которых сидели. — у меня к Вам только один вопрос. К каждой. — Они вздрогнули, но посмотрели на меня, чтобы тут же опустить глаза в пол. — Вы чувствуете в этих мужчинах свои пары.
— Нет! — сначала ответила шатенка, дочь Лешего.
— Нет! — вслед за ней дочь Рыжего, бросив при этом неприязненный взгляд в сторону одного из смирновских.
— Но… — рыпнулись было мужчины. Они в отличии от девчонок уже давно прошли пубертатный период.
— Молчать! — надавил силой, заставляя вновь усесться
Но встряла жена Лешего.
— В присутствии семьи!
— Совесть имейте! — вскочил младший смирновский.
— Я с ним встречаться не буду! — выдала самая тихая из девчушек.
Надавил альфа-силой и в кабинете сразу стало тихо.
— У вас есть три года. Потратьте время с пользой, чтобы расположить к себе девушек.
— Почувствуют в нас пару, сами бегать начнут! — с мозгами у молодого явно были проблемы. Это понимал и старший, дав своему племяннику смачный подзатыльник. — Э! За что!
— Они полукровки! — добавил я, — Так что особо губу не закатывай!
Общаться с придурком, не ценившим свою пару, особо не хотелось. Поэтому попросил всех на выход.
— Спасибо, Егор Данилович! — поблагодарил старший из смирновских. Тимофей, кажется. В отличии от молодого, он провожал свою пару тоскливым взглядом. Оно и понятно, чем старше волк, тем связь с парой крепче.
— Спасибо, альфа! — это уже мои волки.
— Не за что! — ответил всем сразу.
После того как все вышли, бета, наконец-то отошел от стены. Что он подпирал все время, пока в кабинете были чужие.
— Что еще? — спросил устало. Волк рвался домой. И я понимал, что теперь это основное мое состояние. Но легче от понимания не становилось.
— С турбазы звонили…
Дела надолго похоронили меня под собой. И только к вечеру я с чувством выполненного долга смог отправиться домой.
Вечерело. Воздух напоенный ароматами недавно прошедшего дождя, мокрой земли, хвои и удушающего запаха сирени с соседней улицы, обычно успокаивал. Но сегодня вносил лишь еще больше раздрая в душу. А все потому, что сквозь все эти запахи пробивался тот самый, незабываемый для меня аромат.
И чем ближе я приближался к дому, тем нетерпеливее и порывистее становился мой волк. Больше всего на свете, ему, как и мне сейчас хотелось оказаться возле Жени.
Евгения.
Это имя прокатывалось на языке, словно тягучая карамелька. Вызывая фейерверк соблазнительных образов русоволосой девушки.
Жены брата — оборвал я себя.
У тебя нет на нее никаких прав!
Но самовнушение нихера не помогало!
Я бросил взгляд на окно ее комнаты. Света в нем уже не было. Единственный свет горел на кухне. Наверное, уже спит.
А ты думал она тебя ждать будет? — обругал я себя.
Но вопреки здравому смыслу, один лишь образ спящей в постели Жени чуть не сорвал мне весь самоконтроль.
Чтобы хоть как-то успокоится, залез во внедорожник. В нос ударил запах Жени.
С@ка, этим самым незабываемым ароматом в мире был окутан весь салон.
Бл@, нужно было оставить окна открытыми!
Сделал это сейчас. Прежде, чем осторожно стартануть с места. На кухне явно бабушка вечеряет, не стоило ее тревожить. Пусть лучше думает, что я, как обычно, задержался.