ВОЛКИ: Братство порока
Шрифт:
Свернув в сторону Варъярны, Тиль замедлила шаг. На одном из фонарных столбов в сумерках светлел бумажный прямоугольник – это была порядком поистрепавшаяся на ветру и пожелтевшая листовка с портретом девушки. Тиль подошла ближе.
«ВЫ ВИДЕЛИ ЕЕ?» – темнели буквы по нижнему контуру. Далее давались контакты для связи с родственниками и полицией. С размытого дождями фото на нее смотрела молодая девушка. Длинные русые волосы обнимали хрупкие плечи. Слегка вздернутый нос, прямой, упрямый рот, ярко очерченные скулы. Пропавшая не выглядела недотрогой, она смотрела
Агнес Седерхольм даже походила на нее чем-то, но была намного более выразительной и яркой. У нее был стержень. Неудивительно, что она хотела стать волчицей: рядом с теми самоуверенными парнями в шерстяных пиджаках, длинных плащах и в модной дорогой обуви Агнес смотрелась бы гармонично. Она легко сошла бы за одну из них. Так что же с ней произошло?
Натянув рукава на пальцы, Тиль заспешила вдоль по улице. Она шла, пряча лицо под капюшоном худи. У нее было не так уж много знакомых в Варстаде, но ей все равно не хотелось встретиться с кем-то из них сейчас и разговаривать. Тиль спешила в свою комнату, что считали проклятой, чтобы залезть в кровать и спрятаться под одеялом ото всех. Проклятые слезы так и выкатывались на глаза, размывая очертания дорожки перед глазами, и ей приходилось вытирать их рукавом каждые полминуты.
– О, Тиль! – Радостно воскликнула Малин, столкнувшись с ней в дверях.
– Привет. – Часто заморгала та при виде соседки.
Вот кто может пролить немного света на произошедшее вчера.
– А куда ты вчера пропала? – Искренне улыбнулась девушка, разрушив все ее надежды.
– Я… – в горле Тиль встал ком.
Малин разглядывала ее с интересом. Она нахмурилась, заметив что-то в ее лице. Наверное, следы слез.
– Мы со Стелланом принесли выпивку, но так и не нашли тебя. Почему ты ушла? Из-за этого тупого правила насчет телефонов, мы даже не могли созвониться!
– Да я… – У Тиль хватило сил разве что пожать плечами.
– Понимаю. – Кивнула соседка. – Там было темно, душно, музыка долбила как ненормальная. Мы со Стелланом тоже сбежали оттуда почти сразу, как ты ушла. Он, кстати, не такой уж и зануда. – Она закатила глаза. – С ним весело. Я никогда столько не смеялась! А сейчас мы идем на свидание!
– Здорово. – С трудом выдавила Тиль. – Ладно, удачи.
И, опустив голову, прошла мимо нее к лестнице.
– Привет, соседка, как дела? – Послышался голос Оливии, когда она уже открывала дверь в свою комнату.
– Привет, все хорошо. – Буркнула Тиль, не оборачиваясь.
Толкнула дверь, вошла и заперлась на замок.
Прислонившись к стене, она медленно сползла вниз. Села, вытянула ноги и разрыдалась, пряча лицо в ладони. Ей не хватало воздуха. Отчаянно не хватало воздуха. Каждая попытка вдохнуть болью отдавалась в груди.
Как? Почему? За что?
Похоже, ее опоили. После того, как Тиль выпила спиртное из встроенного бара в особняке волков, она уже ничего не помнила. Оставались только вспышки из темноты. Звуки, запахи, ощущения.
И боль.
Надавив пальцами на виски, Тиль снова услышала
Первый, второй, третий.
Их было трое. Как минимум.
От того, который отдавал приказы, пахло табаком и пряным парфюмом с ноткой перца. На его мобильнике стояла странная мелодия на вызове: какое-то классическое произведение.
У второго были сильные руки. От него исходил кислый запах алкоголя, а голос его был с хрипотцой.
Третий только виновато шептал ей что-то на ухо – словно извиняясь. От него пахло мятной жвачкой. И он тяжело дышал. Или вздыхал.
– Ты красивая. – Голос с пугающей хрипотцой.
Она почувствовала, как кто-то перебирает ее волосы. Услышала его дыхание, ощутила запах алкоголя. Съежилась. Горячие ручейки слез обожгли щеки.
– Тише, будь умницей.
– Пожалуйста… – Дрожь нарастала, разбивая тело на осколки.
– Ничего плохого не случится.
Тиль почувствовала, как он грубо касается ее подбородка, вынуждая поднять голову. Ощутила, как его руки больно сжимают ее грудь. Раздался дикий крик. Она даже не сразу поняла, что это ее собственный голос.
– Закричишь еще раз, я тебя убью. – Прохрипел один из них, зажав ей рот ладонью.
Тиль кивнула. Едва он убрал руку, ее вырвало.
– Ничего. – Успокоил голос. – Ты тоже этого хочешь. Так ведь, детка? Я знаю. Хочешь.
А затем мир снова обрел обычные, реалистичные очертания. Слезы полились бесконтрольно. Тиль бросилась на постель, укрылась одеялом и тихо заскулила. Жуя наволочку подушки, чтобы не заорать, она ощущала, как сгорает изнутри, и ничего не могла поделать.
Тиль не знала, сколько прошло времени. Она потеряла ему счет. Комната была черной, как те небеса над головой в ее сне. До рассвета у нее так и не получилось сомкнуть глаз. Девушка лежала, прислушиваясь к каждому шороху, и вздрагивая от шума ветра под крышей. Когда поднялось солнце, она достала свой дневник и сделала запись обо всем, что смогла вспомнить.
«Мы обречены повторять путь своих родителей. В нас как будто заложены программы, которым мы вынуждены следовать, пока не прервем замкнутый круг» – написала Тиль в конце.
Она смотрела на стены комнаты как через толщу воды и гадала, сможет ли когда-нибудь оставить это позади и стать собой прежней. Вряд ли. Спрятав дневник под подушку, Тиль забылась в долгом сне.
Глава 13
Тиль не знала, сколько проспала. Может, день. Или неделю.
Липкий страх сковывал ее во сне и наяву. Она не реагировала на стук в дверь, но всякий раз делала над собой усилие, чтобы ответить на звонки матери и убедить ее, что все в полном порядке. Тиль просто не знала, как ей жить дальше. Не понимала. Она чувствовала себя грязной – изнутри и снаружи. Сломанной, искореженной, разбитой.