Волки Дикого поля
Шрифт:
А сами мечтали о том, чтобы владимирский князь как можно быстрей и как можно прочней забыл и о существовании Рязани, и о том, что проживают в ней рязанцы.
Хорошее было время, спокойное! Казалось, отошло лихолетье. Но князья снова ввели в разор и великую замятню отчую землю.
И случилось это в небольшом княжеском поместье под названием Исады.
Исадская израда
1
Всякое лиходейство имеет свои истоки, а также хранит первоначальный
Тогда их сердца исполнились злобой и коварством. Они стали плести сети заговора, думая, как устранить соперников.
Главным зачинщиком стал Глеб. Он решил возвести напраслину на своих родственников, найдя активного помощника в Олеге.
В то время великий князь Всеволод Юрьевич собрался походом на Киев против Всеволода Чермного, зятем которого был Кир Михаил – сын Всеволода Глебовича, князя пронского. Он отказался участвовать в походе против тестя, чем и навлёк на себя первоначальный гнев всесильного правителя.
Через своих бояр Глеб и Олег Владимировичи уведомили великого князя о том, что рязанские князья находятся в давнем сговоре со враждебными Ольговичами, замыслив супротив него израду.
– Подлое семя! – сказал Всеволод Юрьевич в сердцах, вспомнив мятежного Глеба Ростиславича, и повелел заключить обвиняемых в поруб – темницу.
Шестерых рязанских князей арестовали, безо всяких доказательств вины: Романа Глебовича, его брата Святослава с сыновьями Мстиславом и Ростиславом, сыновей Игоря Глебовича – Ингваря и Юрия.
Роман Игоревич каким-то чудом остался на свободе, временно оказавшись «старшим» князем. Таким образом, никакой выгоды коварные Владимировичи от клеветничества не получили.
С 1207 года и до самой смерти Всеволода Большое Гнездо, последовавшей в 1212 году, о рязанских правителях ничего не было слышно.
Наместником в Рязань посадили сына великого князя – Ярослава. Города княжества подчинялись только владимирским тиунам и посадникам, всюду и всё вершили владимирцы. И вся правда на Рязани отныне была за ними.
Унижение было полным, скоро это почувствовали все рязанцы. Дружинники великого князя вели себя как на захваченных территориях, и это повлекло за собой несколько крупных восстаний, одним из которых руководил всё тот же Глеб Владимирович.
Толку от них не получилось совсем, а послужили они лишь причиной прямого захвата Рязанского княжества посредством военного вторжения.
А череда стычек и дерзновенных речей, тоже совершаемых бестолково, закончилась строгим наказанием повергнутых, заключавшимся в сожжении непокорного града Рязани, откуда, впрочем, заранее вывели всех жителей с имуществом и детьми.
Дабы ослабить напряжение в рязанских землях, жителей разорённых городов разослали по разным местам
В 1212 году рязанских князей освободил из темницы пришедший на «первое княжение» Юрий Всеволодович. И в этом был корыстный смысл, без человеколюбия. Чувствуя своё положение на владимирском столе довольно шатким в борьбе со старшим братом Константином, он хотел сделать рязанцев союзниками. Потому одарил князей и дружину золотом, серебром, конями; утвердился с ними крестным целованием и отпустил на родину.
Но домой возвращались не все. Судьба догнала Романа Глебовича. Освобождённый из владимирской темницы в 1179 году, в которой сидел за дело, он скончался в неволе, в которую попал по чистой клевете.
Его брат Святослав Глебович дожил до освобождения, но недолго пользовался старшинством…
Делами Рязанского княжества стал управлять Ингварь Игоревич, как старший среди Игоревичей.
2
Но коварные Владимировичи не думали опускать руки, они терпеливо выжидали целых десять лет, потом решились ударить сразу по всей династии рязанских правителей. Можно было бы назвать всё это семейство преступным, но Изяслав отказался поддержать распрю, потому его и убили вместе со всеми. Олег умер за девять лет до Исадской резни.
Исад – так назывался рыболовецкий выселок на Руси.
Исады – так называлась княжеская весь в нескольких верстах вниз по течению Оки от стольного рязанского града. Именно здесь произошло братоубийство, которым запятнали себя князья Глеб и Константин Владимировичи, став позором земли Рязанской и не только…
Константин, шибко уязвленный – раненный Евпатием Коловратом, после свершённого злодеяния вовсе где-то исчез, о нём забыли. А вот Глеб заслуженно получил прозвание «нового Святополка Окаянного».
Глеб вовсе не был обойдён судьбой, вместе с Изяславом владел самым богатым после столицы рязанским городом Пронском, но этого ему недоставало, потому вызывало зависть к тем, кто обладал большим. Константин вовсе не имел своей волости и всякий раз жаловался Глебу. Недовольство их объединило.
– Игоревичи просто так первенства не отдадут, – говорил Глеб. – Вцепились крепко и мнят себя едиными по всему княжеству. Сидят в Рязани накрепко – не собьёшь.
– Но я имею право, я тоже князь! – кричал Константин. – И мой пращур такой же, как и у них всех, – великий Ярослав Мудрый! А для меня даже маленького княжения нигде не сыскалось!
Он обиженно шмыгнул носом и даже всхлипнул.
– Князей так много, что уже княжить стало не над кем… Да и кто ты такой? Чего совершил, чем заслужил городок в правление? – нарочно изводил брата Глеб.
– Я-то ладно, а вот ты чего тщишься? – неистовствовал Константин. – У тебя Пронск, ты князем рязанским обласкан изрядно. Тебе-то чего выискивать, брат? Али под нас стараешься?
– Да не ори ты так, – мрачно отвечал Глеб. – Мне за всех вас обидно. Я за праведность в отношениях меж родичами.