Волки в погонах

Донской Сергей Георгиевич

– Не заподозрила!

– А теперь убита и твоя мать. – Голос Громова сделался совсем уж невыразительным. – Выстрелами в лицо. Прямо на рабочем месте. И сделал это один из сообщников твоего жениха.

– Что? – Регина отшатнулась назад, едва не свалившись с табурета. – Когда?

– Вчера. – Громов скрестил руки на груди. – В то самое время, когда ты безмятежно ловила свой кайф. Да и для тебя это путешествие должно было стать последним… Что скажешь, девочка? Желаешь обсудить это или сейчас для тебя важнее другое? – Он протянул через стол раскрытую ладонь,

на которой перекатывалась золотистая горошина.

– Мамочка, – прошептала Регина. – Как же так, а?

Громов молчал, наблюдая за внутренней борьбой девушки, которая отражалась на ее лице. Она была недолгой, борьба. То, что одержало победу, стремительно схватило подачку и отправило ее в рот.

* * *

Регина сидела на корточках в прихожей и смотрела в стену перед собой. Мыслей не было, одно сплошное предвкушение. Когда стена начнет превращаться в экран, проецирующий первые фантастические картины, можно будет перебраться на диван, а еще лучше – закрыться в ванной. Шум воды перерастет в чарующую музыку, пространство вокруг разрастется до невероятных просторов, и придет легкость, без которой стало невозможно выносить существование. Регина точно не помнила, с какой силой давит на нее атмосферный столб при обычных обстоятельствах, но этой ночью давление явно сделалось десятикратным. Вот-вот раздавит, как жалкую букашку. Вся вселенная ополчилась против нее.

Участок обоев, на котором был сфокусирован ее взгляд, слегка потемнел. «Кажется, началось», – с облегчением подумала Регина, но тут же сообразила, что видит перед собой лишь тень, упавшую на стену. Это был ее мучитель, конечно же, он собственной персоной, кто же еще?

– Чего вам еще от меня надо? – страдальчески спросила Регина. – Оставите вы меня, наконец, в покое или нет?

– Уже оставил, – сказал он, положив трубку на корпус радиотелефона. – Скоро мы расстанемся.

Регина передернула плечами. Ей было абсолютно все равно, расстанутся ли они и свидятся ли когда-нибудь снова. Лишь бы поскорее ускользнуть в иное измерение.

– Знаешь, что такое синтомицин? – осведомился Громов, не двигаясь с места.

– Не знаю и знать не хочу. – Регина с ненавистью уставилась на его джинсы. Поднимать взгляд выше не хотелось. Слишком уж тяжелыми сделались ее веки. А глазные яблоки ворочались в орбитах чуть ли не со скрипом.

– Напрасно. – В голосе Громова прозвучала неприкрытая издевка. – Неужели тебе не любопытно, чем именно я тебя угостил?

– Что? Как вы сказали?

– Ты проглотила синтомицин. Понятия не имею, для чего он предназначен, но уж явно не для того, чтобы вызывать галлюцинации.

– Син… Синто… – Регина все же подняла глаза, потому что желала удостовериться в реальности происходящего.

– Синтомицин, – подсказал Громов с любезной улыбкой. – Надеюсь, это не слабительное.

– Вы!.. Вы!..

Это был тот случай, про который говорят: слов нет, одни эмоции. Выпрямившись во весь рост, Регина шагнула к своему мучителю и остановилась напротив, задыхаясь

от гнева.

– Ты хочешь сказать, что я тебя обманул? – догадался Громов. – Совершенно верно. Но наркоманы врут окружающим на каждом шагу. С какой стати они должны рассчитывать на иное к себе отношение?

– Отдайте «кислоту»! – потребовала Регина.

– В этом доме не водится никакой, кроме уксусной. – Громов развел руками.

– Подонок!

Левый девичий кулак, врезавшийся в мужскую грудь, отлетел, как теннисный мячик от стенки. Точно такая же история повторилась с правым. А до обращенного к ней лица Громова Регина почему-то не дотянулась. Словно у нее все же начались глюки и она попыталась ударить призрачное видение.

– Трех попыток достаточно, – сказал Громов. – Сделать четвертую я тебе не позволю. Так что держи себя в руках.

Поменять тактику было для Регины парой пустяков. В том состоянии, в котором она находилась, все средства были хороши. Если бы девушку приковали наручниками таким образом, чтобы она не могла дотянуться до вожделенной дозы, она принялась бы грызть собственную руку. Лисой, угодившей в капкан, разъяренной фурией – вот кем чувствовала себя Регина, когда заставила себя улыбнуться. Сладенько-сладенько. Зазывно-зазывно.

– Ладно, ваша взяла, – признала она. – Можете загадывать новое желание. – Ее голос звучал хрипло, но она изо всех сил старалась придать ему игривость.

– У меня нет желаний, – покачал головой Громов.

– Разве?

– Зря унижаешься. – Он перехватил Регину за запястья, вынудив ее опустить руки, которыми она сгребла подол рубашки, чтобы показать Громову, от чего он отказывается. – Ту дрянь, о которой ты мечтаешь, я уничтожил. Ничего тебе не обломится.

Ноги Регины внезапно подогнулись, и она села на пол. Не осталось у нее больше сил противостоять давлению атмосферного столба.

– Что вы наделали! – прошептала она.

– Всего лишь очистил планету от нескольких миллиграмов зла. Не бог весть какое достижение.

Регине захотелось зарыдать во весь голос, но тут в голову ей пришла спасительная мысль. Деньги на такси, которые обещал дать ей Громов. Чем не выход? Домчаться домой, взять доллары из родительского тайника, набросить на себя что-нибудь – и в центр. Там обязательно найдется спасительная доза. Нынче все продается и все покупается. В том числе и счастье. Любое. На выбор.

– Вы обещали… – начала она.

Громов будто прочитал ее мысли.

– Домой тебе нельзя, – сказал он. – Убьют. Да и поздно дергаться.

– Почему поздно? – выдавила из себя Регина.

– Я позвонил куда следует, и за тобой вот-вот приедут.

– Вы из милиции?

– Из ФСБ. Звучит не так заманчиво, как ЛСД, верно?

Регине было не до шуток.

– Меня арестуют? – спросила она подавленно.

– Задержат. Это в твоих же интересах.

– Но я умру без «дури»! – закричала Регина так надрывно, что все внутри у нее перевернулось. – Вы делаете вид, что спасаете меня, а сами убиваете! Я же сдохну теперь! Сдохну!