Волновая функция
Шрифт:
— Пора прекращать этот балаган, — пробормотал старик.
Он вытащил из котомки полуметровую полую трубку и достал связку крохотных оперенных дротиков, наконечники которых были тщательно замотаны в мешковину.
— Подержи, — сказал он мальчику рядом с собой. Быстро развязав узел, он достал первый дротик и посмотрел на острие. — Яд из обрубков монстров. Хорошая доза убивает, маленькая — парализует.
Старик осторожно вставил первый дротик и дыхнул, как плюнул в трубку.
Дротик попал заводиле-стражнику в шею, что с такого расстояния было
Стражник махнул рукой, словно смахивая укусившее его насекомое. Выдернул дротик и недоуменно на него посмотрел. Глаза его налились кровью, то ли это действовал яд, то ли он взъярился окончательно.
— Ах вы падаль. — Проорал он. — Давай, стреляй, убивай их всех!
Первая стрела улетела куда-то внутрь толпы. Второй стражник перестал целиться, и начал просто пускать стрелы в людей.
— Ломай ворота! Бей стражу! — крикнул я.
В таких ситуациях всегда достаточно одной искры, лозунга, легкого толчка. Толпа уже и так стала неуправляемой, своим криком я лишь придал ей небольшой импульс.
Деревянная стена с воротами покачнулась, и вторая стрела стражника ушла куда-то выше. Зато старик не промазал, и второй дротик ударил лучника в лицо. Скользнул, оцарапав, и упал, но судя по тому, как хрипел заводила, этого будет достаточно.
Тот, кто начал все это, уже оседал, раздирая обеими руками горло, словно пытаясь получить воздух напрямик, минуя рот. Когда ворота пошатнулись от удара толпы повторно, он повалился через парапет и упал вниз, прямо на головы осаждающих.
— Жадный, я же говорю. — сказал старик. — Жадный, злой, тупой, еще и садист. Такие долго не живут.
Третий стражник побежал. Еще через один толчок толпы ворота были взломаны, и в проходе тут же началась давка, в которой людей растаптывали те, кто прорывался наверх.
— Понемногу вперед, — скомандовал я детям. — Не суйтесь под ноги остальным.
Мы продолжали прикрывать отход, стараясь не подпускать к детям слишком рьяные щупальца. Миновали ворота последними, в тот момент, когда второй уровень окончательно захватил туман. Щупальца моментально подчистили окрестности, утаскивая упавших в давке людей, и раненых, и мертвых.
Думаю, треть из тех, кто не смог заплатить за проход, так и осталась на втором уровне.
Мы еще успели обчистить валяющихся, отравленных и задавленных толпой стражников, поживившись короткими мечами, сломанным луком и двумя кошелями с деньгами, прежде чем монстры забрали и их.
Вал третьего уровня поднимался над вторым метра на четыре. У нас появился час, чтобы передохнуть.
Может быть, чуть меньше.
— Стражника не догонят, — сказал я, глядя вперед, на следующие ворота.
— Да пусть бежит, равнодушно сказал старик.
Низины внизу с этой точки были уже не видны. Бровка второго уровня — тоже, туман поднялся выше нее, и сейчас стоял под нами, медленно поглощая подъем с разрушенными воротами.
— Как бы они не начали мстить. Могут запереть вообще
— Мы не пойдем через ворота. — Ответ старика был неожиданным. — Сейчас передохнем, немного подождем, посмотрим, как ведет себя туман, и двинемся правее. Слева еще одна башня, там слишком много глаз. Справа — места потише. Если все пойдет по плану, нас там будут ждать. Помогут подняться.
— Контрабанда? — усмехнулся я.
— Мои ребятишки, — ответил старик. — Когда у тебя столько голодных ртов, волей-неволей приходится крутиться. Последний высокий сезон вымел все на четыре уровня выше. Мы вообще жили на шестом, но пришлось тратить все, что было, и перебираться на седьмой. Мы то хоть наскребли, а многие — нет. Так что сейчас тут почти и нет никого. И страже особо нечего охранять. Граница между уровнями без охраны — дырявая как сито. Было бы желание и немного мозгов, можно пролезть.
— Сколько уровней в городе вообще?
— Кто бы знал. Говорят, под пятьдесят. Но я никогда не бывал выше десятого. И поверь мне, никто вокруг, даже местная стража — никто не поднимался выше пятнадцатого. Выше — только рассказы, слухи, сказки. Где-то там, наверху, на самом-самом верху, сидит наш король. Только его никто никогда не видел. Иногда нам спускают портреты. На пару уровней выше ты их увидишь. Висят на всех площадях.
— Ну хорошо хоть не преступники висят на ваших площадях. — Этот город был мрачен и прогнил насквозь. Он нравился мне все меньше и меньше. Хотелось просто сжечь здесь все. И построить заново.
— Висельники там тоже есть, конечно же. Страже всегда есть чем заняться. Там и висят, рядом с портретами короля. Скоро начнет темнеть. Надо двигаться, как раз доберемся до стены в сумерках, проще будет пробраться.
— Скажи, не знаешь ли ты колдуна, который пришел с тем отрядом? Из тех, кто бросил у подножия всех детей?
— Не знаю. Я видел, что в обозе ехало много важных горожан. Уровня с двадцатого, не меньше, но откуда мне их знать. Их, высокоуровневых, и увидеть то доводиться редко. Не то что быть знакомым. Колдун, говоришь? Точно не меньше двадцатого, такие важные люди внизу не живут.
Возможно, сумрак помогал нам пробраться наверх тайком, но он не позволял следить за туманом. С момента, как начало смеркаться, я непрерывно оглядывался, опасаясь, что какое-нибудь излишне ретивое щупальце нападет прямо из сгущающейся темноты.
Для меня, рожденного в другом мире, что темнота, что туман — разница не казалось такой уж большой.
Помогла принцесса. В какой-то момент, заметив мое волнение, она положила ладонь поверх моей руки и успокаивающе произнесла: