Вольные Астронавты
Шрифт:
— Вы ничего не говорите, только кивните… Договор ножей?.. — адмирал смотрел так, будто внутренне молился, чтобы Зотик отрицательно покачал головой. Но Зотик кивнул. — О, боже!.. — вздохнул адмирал. — И сколько участников?..
— Много… Почти все авторитеты Нейтральной зоны и большинство чистых вольных астронавтов.
— О, господи! — еще горестнее воскликнул адмирал. — Теперь в Галактике начнется такое… А главное, мы никому станем не нужны. Кто ж захочет нас нанимать, чтобы насмерть поссориться с вольными астронавтами и увидеть весь их флот в своей системе?..
— Оно уже началось… — хмуро проворчал Зотик. —
Зотик шагнул в шлюз, чувствуя спиной взгляд адмирала.
…Эскадра описывала циркуляцию, выходя на курс к Солнцу. Зотик сидел в кресле, задумчиво покачивая ногой, перекинутой через подлокотник кресла. Перед ним, в развернутом кресле штурмана сидел Газмагомаев, и, думая, что Зотик не видит его глаз, буквально прожигал его взглядом, накаленном лютейшей ненавистью. Зотик поднял голову. Взгляд Газмагомаева моментально стал дружелюбным, а лицо расцвело в застенчивой улыбке.
— Командор, я вам честно говорю, я простой казначей третьего ранга. Зачем я вам нужен? Никто не будет платить за меня выкуп…
— Ты, пацан, не пудри мне мозги! — с чувством сказал Зотик. — Будто я не знаю арейцев… У вас не бывает простых казначеев. Ты мне лучше скажи, вы пытались разрабатывать Фоку Лешего?
— Я не получал приказа его разрабатывать. Просто, мне было приказано держать его здесь до специального распоряжения. Ведь это самое надежное место во всей Галактике. Ни один флот не в состоянии выдернуть отсюда пленника… Был не в состоянии… — поправился Газмагомаев. — А Фока Леший на третий день задал тягу. Ни адмирала, ни меня теперь по головке не погладят, припаяют лишний год службы на астероиде без повышения в звании. А уж вы сами посчитайте, сколько это независимого времени…
Зотик некоторое время буравил Газмагомаева взглядом, пытаясь срисовать его мысли. Тот помаргивал невинными глазками, умело запутывая истинные свои мысли вокруг мыслей о женщинах, жратве и выпивке.
— Н-ну, ладно… — с нажимом выговорил Зотик. — Пожалуйте в анабиозную камеру…
Видимо Газмагомаев уверился, что Зотик один на Корабле. Бросок был так стремителен, что Зотик среагировал в последнее мгновение; кувыркнулся через подлокотник, ощутив мимолетный холодок на шее. Лезвие короткого ножа чуть не чиркнуло по горлу. Газмагомаев кошкой прыгнул через кресло. Зотик перехватил его руку с ножом, завернул, но чертов казначей вывернулся, как намыленный, и чуть было не располосовал Зотику руку от запястья до локтя. Тот рассвирепел не на шутку; вложив в удар всю силу, направил кулак в челюсть казначея. К его изумлению, кулак челюсти не встретил, а перед глазами опять остро сверкнуло отточенное лезвие. Зотику ничего не оставалось, как вогнать себя в боевой транс. Через пять секунд избитый и обезоруженный Газмагомаев валялся в углу, между пультом и оружейным шкафом. Пытаясь сориентироваться в качающемся мире, он медленно ворочал головой, облизывая разбитые губы и сплевывая кровь на палубу.
Зотик слегка пнул его в бок, прорычал:
— Вставай, пацан… Ты на кого кидаешься? Бухгалтер хренов…
…Чтобы не раздражать лишний раз патрули Интернациональных сил, Зотик оставил эскадру у причалов частной технической станции, торчащей на
Газмагомаев сидел в кресле квартирмейстера, с прикрученными к подлокотникам липкой лентой руками, злобно косясь на Зотика. Наконец не выдержал:
— Куда ты меня везешь?
— В одно тихое местечко, где без помех накачаю тебя всякими снадобьями, и вытрясу те сто двадцать миллионов, которые ты украл у Демидова. Мародер хренов!.. Ты что, не понимаешь?! Это моя добыча!
Газмагомаев затрепетал, но виду не подал, сказал только:
— Ты же знаешь, деньги уже давно в казначействе, с них выплачивается повышенное довольствие моей семье, а я уже заработал за них повышение звания…
— Ну что ж, — лицемерно вздохнул Зотик, — тогда я продам тебя в гарем одного владыки из Южно-Азиатского союза… Он обожает смазливых мальчиков. Конечно, не за сто двадцать миллионов, но тыщь сто он за тебя отвалит…
— Ты очумел?.. — недоверчиво спросил Газмагомаев.
— Это ты очумел, счетовод затраханный! Ты, разве, не слышал, про договор ножей? Это ж надо — вольных астронавтов обворовывать… Да я только пальцами щелкну — и от твоего Арея останется облачно космической пыли! Ты думаешь, среди вольных астронавтов найдется хоть один, у кого дрогнет палец на пусковой кнопке?..
Зотик нарочно закладывал дикие виражи при посадочном маневрировании, бросая на казначея кровожадные взгляды. Видно было, что тот терялся в догадках и окончательно запутался, а потому перетрусил насмерть. Даже грозить и ругаться не решался.
На крыше биотрона было благостно, как и в другие посещения Зотиком мистера М. Рабочие грузили в модуль какие-то коробки, охранники чинно дымили своими трубками. Разъевшаяся до безобразной толщины дармовыми крысами пума занимала все, оставшееся от охранников, пространство лавочки, свесив могучие лапы на сторону, вольно откинув на аситал длинный, толстый хвост. При приближении Зотика она чуть приоткрыла желтые глазищи, утробно мурлыкнула, потянулась, выпустив на мгновение жуткие когти. Охранники одинаковым движением вынули трубки изо рта, враз кивнули Зотику и снова задымили.
Пока шли по переходам, Газмагомаев с любопытством вертел головой, то и дело натыкаясь на встречных и всякие препятствия.
— Смотри под ноги! — раздраженно вскричал Зотик.
— Я никогда не видел биотронов, их же не строят на Арее… — смущенно проговорил он. — Впечатляет!..
Он явно усыплял бдительность Зотика, а потому тот удвоил осторожность, но вскоре они уже были в приемной мистера М. При виде Зотика секретарша злобно прошипела что-то, распахнула дверь и демонстративно отвернулась к своему компьютеру.
Увидев мистера М, Газмагомаев испустил долгий вздох облегчения, прошагал к столу, с размаху плюхнулся в кресло для посетителей, закинул ногу на ногу. М-р М медленно раздувался, как ядерный реактор, пошедший вразнос. Видел как-то Зотик на отсталой планете примитивный урановый реактор, с которым случилась авария. Точно уловив момент взрыва, Газмагомаев ласково заговорил:
— Я думал, это самодеятельность твоего бультерьера… Так сказать, левый бизнес… А оказалось, что ты сам его послал! Ну, ты, толстый клоун, и ложанулся! Это будет стоить тебе неустойки миллионов в десять…