Вольные повести и рассказы
Шрифт:
– Я его тоже спрашивала. Говорит, что он не бог. Но у него такие способности! Разговаривать на расстоянии и являться своим обликом. Он красивый, умный, стеснительный, я ему дала руку – он так краской и облился… Он знает все языки, какие существуют в мире. Имя его, как и у меня, Милан. А назвище – Князь. Скоро ему надо будет жениться, отец ищет ему невесту, а он без него нашёл… – мистика посетила избу.
– Я поговорю с врачами… – напомнила о себе «фершалица» Лепана.
– Сестрица, не смей! Князь говорит, что сто лет жизни
– Ба, ну чудеса! Где он живёт, доченька! – мать гладила дочкину косу.
– Говорит, не так далеко и не так близко. В Горынях. Селение такое. И фамилия у него Горынин. Говорит, его предок – Горыня. А род их знает нашего предка Дубиню. И портрет у них есть. Он сказал, что наше изображение Дубини, вон оно, в точности сходится с их портретом.
Он сказал, что если хочу, он доставит портрет. Я сказала, хочу. «В ночь перед новосельем будет у вас два портрета», – сказал Князь… Не миф, а правда, что Дубиня был другом Горыни…
– Ба, ба! Тронулась…
– Я тоже так думала. Но он обещает: явится сватать меня со своим отцом и дедом, и с нашим представителем…
– Господи, что за представитель?
– Не говорит. Говорит, скажу, вы все переполошитесь. Всему своё время и свой ход событий. Ой, он мне столько рассказывает. И называет меня ласково, соловушкой, пташечкой, и другими словами. Он все стихи мои знает…
– Понял, ать? А ты нас с Любаном лупишь, как маленьких…
– Цыц ты! Ну?! – вопрос к полоумной дочери.
– Он сказал, – продолжала Миланка, – что наш Люб тайком пишет роман. Этот роман будут читать все народы… – Признаюсь, мне стало холодно.
– Хо, да об этом мы рассказали своим девчонкам, а они – тебе! – догадался Миша, друг. Он, наверно, хотел помочь Миланке, но…
– Я ей ничего не говорила, – отреклась Лепана.
– Я тоже, – отреклась Красава.
– Правильно, они мне ничего не говорили, и Люб мне не говорил, я от Князя узнала…
– Внук, правду она говорит? – потребовал дед отчёта.
– Насчёт чего?
– Не ёрничай! – отец.
– Правда, деда, правда, атя! Пишу роман, но чтобы для всех народов… Не берусь предвосхищать… И с Миланкой говорить об этом я постеснялся. Она пишет лучше меня. Для меня всё это неожиданно.
– Да-а… Да-а… Да-а…
– А ты самогонки-то не глотнула? – с последней надеждой спросила мать.
– Я лишь вино.
– Оставьте внучку! – услышали мы голос старца. Думаю, все мы вздрогнули. Нам показалось, что глас исходил от изображения Дубини. Но, слава Богу, то были слова прадеда. Он сидел под изображением, поэтому показалось. Прадед перевалил веточку-зубокуску в другой уголок рта и стал речить:
– Миланя здоровая. Ведаю я. Скоро многое переменится в нашем роду. Я их разговоры каженную ночь слушаю… – Так изрекся прадед Ждан и перегнал зубокуску в другой уголок…
– Ба! Ещё один…
– Дедушка, а тебе не надо
– Нас не надо к врачам, помрём сами… – услышали мы теперь голос старицы. То были слова прабабки Жданы. – Я тоже их слушаю…
Опасная это штука, мистика. Новое сообщение было встречено как новое потрясение. Благо, мы не крестились. А так бы засуетились, кладя на себя кресты. Но и без крестов каждый из нас вспомнил Бога Рода и попросил: «Боже, дай опомниться!»
– Ба! Дом чокнутых! – сказала бабка Любава, видимо, после воззвания к Богу. – Глядайте, никому не сказывайте! Просмеют!
Её успокоил дед:
– Больше того, что язычников просмеяли, некуда. Подождем до другой субботы. Явится образ – правда, не явится, значит, перепились… – вынес вердикт дед Любая.
– Давайте ложиться! Сколько раз говорил, помногу не пейте! Дожили! Ерошь вас ежи… – сказал отец и встал. Все тоже стали вставать и расходиться по своим углам.
Не случайно всё это. Наш род коренной в истории. Негласно везём и тащим историю на себе. У нас своя мифология о Дубине и о друге его – Горыне. Свой кап Дубини. При себе посох Дубини и другие атрибутики древнего рода. Об этом мы пробуем написать. С тех пор, как «наш утрешний гений» Миланка рассказала нам о явлении ей во сне виртуального потомка Горыни именем Милан и прозвищем Князь, и о его обещании в ночь перед новосельем явить нам в натуре второй кап – образ Дубини для нового дома, с тех пор мы ждали этого часа с мистическим ужасом и нетерпением. В ожидании присутствовали и другие лица. Вся ветвь второго сына прадеда Ждана – деда Божана в полном составе. Рассказывать бы и показывать каждого. А внимание Князю. Напомним, что различаемся мы лишь причёсками и одёжкой, а телом мы, как крупные дельфины, неразличимые в стае, и рядом.
Вопросы стояли так: явится новое изображение Дубини – Миланка нормальная девка и юная поэтесса; не будет образа – Миланка свихнулась. Явится, будем решать, Князь – призрак или жених сестрёнки. Не явится, прискорбно, мы всем родом чокнулись, включая ту же Миланку, и ту же историю, и наши потуги написать о ней…
Скрытое возбуждение объединяло наше ожидание. Одна Миланка была спокойна. Я разговаривал с ней до того.
– Во сколько он явится?
– В час ночи, – отвечала сестра с непреложной точностью.
– Почему именно в это время?
– Он сказал, что двенадцать – мистический час, и он не хотел бы добавлять сверхъестественных ожиданий…
– Ты ему сказала, что мы любопытные?
– Конечно. Я сказала, что мне не верят и думают, что я тронулась… Он меня успокоил: «Не бери в голову, соловушка ты моя, ещё как поверят…»
– Хаа… Ты не просила, чтобы он показался?
– Просила, Люб, он не согласился. Сказал, что это излишне, пусть ждут его натурального…
– Значит, он ненатуральный?