Вольный игрок
Шрифт:
– Племянницы у меня нет, но не волнуйся, сталкер, всё сделаем как надо. Не первый раз замужем.
– Не спешите, у нас есть одно маленькое дельце.
– Презервативы одолжить? – загыгыкал Костик.
– Для тебя это дело может и маленькое, а я о другом. Юль, доставай свой припас.
Девушка извлекла пистолет Станислава, сделала укол, - привычное ощущения онемения вернулось.
Любка всё это время с интересом наблюдала.
– Что это? Не ревнуй, дикая, я же из беспокойства спрашиваю. Вдруг мой пассажир заминусится, пока
– Это лекарство, от запаха изо рта.
– Вот оно что! Ну, тогда милости прошу в колыбельку.
– Дамы первые.
Андрей пристально следил, как прятали Юлю. Идея Белой не была импровизацией – на дне телег имелись заготовленные углубление, где уже покоился кое-какой товар. Таким фокусом не обмануть внимательных таможенников, но тут вся надежда была на то, что у Любки Белой всё смазано на погранпостах. Выбирать не приходилось.
Юлю укрыли шерстью без всяких эксцессов и шуточек, потом настал черёд Андрея. Нет, клаустрофобией он не страдал, но, когда он свернулся калачиком в узком углублении на неудобных ящиках, и его вот-вот должны были заложить толстым слоем шерсти, Андрей испытал некоторую робость.
– Сладких снов, - напоследок сказала Белая, и солнце с небесами скрылись.
Ощущения напомнили Андрею, как он однажды сорвался со снежного склона и довольно долго выбирался на поверхность. Приятного было мало: дезориентация, нехватка воздуха, сдавленная грудная клетка, затёкшие конечности. Все это Андрей испытывал в своём новом путешествии, даже температура внутри была примерно такая же, поскольку, что шерсть, что снег, превосходные изоляторы.
К счастью, дышалось Андрею приемлемо. В полу имелись отверстия, как раз для подобных целей, видимо, – перевозить беглецов или пленников, но Казаков сразу отогнал мысль, что его могут предать. Когда целиком зависишь от других, лучше направлять течение своего разума в другое русло.
Потянулись напряжённые часы, секунды, а может, и мгновенья ожидания. Андрей потерял счёт времени, почти без звуков, с трудом ощущая затёкшее тело, он словно погружался сам в себя и одновременно ярче и отчётливее ощущал всё вокруг: неровности шерсти, её скрип от собственного веса, вибрацию телеги, собственное дыхание и пульс. Он слышал, что некоторые мастера единоборств медитировали в пещерах, чтобы достичь высот просветления. Или же это просто уколы Юли так на него действуют?
По резкому рывку Казаков догадался, что они приехали к блокпосту. Зарождавшаяся мысль исчезла в подсознании. На смену спокойствию пришла всё нарастающая тревога. Андрей усилием воли отгонял её, как мог, но за завод часов взялся.
Вдруг повозка накренилась, словно бы круто развернулась, Андрея придавило грузом, затем последовало движение и снова остановка. Совсем скоро Казаков различил где-то наверху слабый шорох, вибрацию, которая доходила до него откуда-то сверху, и ещё какие-то приглушённые звуки. Потом опять рывок и движение, трястись и скрипеть телега стала меньше – дорога стала получше?
Вскоре
– Не сильно башкой свети, перископ не изображай, - посоветовала Белая. – Мы тут типа встали колесо подмазать.
– Юля где?
– Ой, бедненький, совсем без неё не можешь? Вот она, стоит твоя дикая, в целости и сохранности.
Юля ободряюще помахала рукой, улыбка сама расползлась на лице Андрея.
– У-у-у, я вижу, мозги тебе совсем отшибло. Лыбишься как девятиклассник.
– Завидуешь?
– Вот ещё, только мальчиков-зомби мне не хватало. Садись давай на место Костика, возничим будешь.
– Я ими никогда не управлял.
– Битюгами-то? Ими даже дебил править может. Ты, скорее всего, справишься.
– А как их хоть зовут?
– Андрей погладил мохнатый бок.
– Сильнее, не бойся, у крупных животных нервы менее чувствительны.
Любка от души похлопала по крестцу гигантского пса, тот повернул брыластую морду. Андрей потрепал его за обвислое ухо, полностью скрывавшее ушную раковину. Пёс неожиданно ловко лизнул кисть широким влажным языком, хорошо, что на Казакове были стрелковые перчатки.
Битюг уставился на него мутными тёмными газами, причмокивая пастью, он вообще постоянно что-то жевал. Челюсти у него были широкие, а зубы короткие, то ли от природы, то ли специально подпиленные.
– На, дай ему хлеба с солью и больше не балуй. А то каждый километр будет останавливаться, еду просить, - Белая ткнула в локоть краюху хлеба, сама не стала ждать, забралась на сиденье.
Управлять битюгами было и в самом деле просто, особенно на прямой и хорошей дороге, когда и управлять-то не требовалось – животные катили повозку со скоростью раза в два раза быстрее пешехода.
– И как же ты с ней познакомился?
– Ты о ком?
– Не прикидывайся дурачком, я о твоей дикой говорю.
– О Юле? В форте, естественно. У Красных Орлов.
– И с тех пор ты у неё под каблуком?
– С чего ты взяла?
– С того. Вертит она тобой, как хочет, а ты и введёшься. В самом деле, как юнец со спермотоксикозом.
– Ох уж эта женская дружба. Я тебе тоже по-вашему отвечу: не твой – вот ты и бесишься.
– Ой-ой, бедный мальчик храбрится, защищает невинную девушку, ведь она самая лучшая, самая красивая и добрая.
– Да, самая. Прости, Люб, мне не нравится, куда идёт разговор.
– Ох, пропал игрок, - махнула рукой Люба.
– Кровь от мозга отлила. Думаешь, я по жизни стерва или лесных ненавижу за то, что они с пленных кожу сдирают и муравьям скармливают? Нет уж. Я просто тоже баба, и понимаю, как таких лопухов как ты вокруг пальца обводят.
– Ты ещё скажи, что она специально меня соблазнила, чтобы в Игру попасть?
– А как ты её, кстати, на Свободу протащил?
Андрей открыл рот и… закрыл. Ну, Любка! Ну, мастер… слова и, наверняка, ещё чего получше.