Вольный ветер

Неволина Екатерина Александровна

Лошади степенно шагали, я следовала за Настей без всяких проблем и постепенно успокоилась. Мысль, что я нахожусь не на уроке, – не нужно ни стараться, ни доказывать что-то – пришла в мою голову внезапно и поразила меня.

Тревоги и страхи отступили. Вознесенная на высокую спину лошади, я будто парила в воздухе. Так бывает, когда лежишь на спине в море, медленно качаясь на волнах, но только гораздо лучше. Наверное, это и есть полет, о котором говорила Ира. Я на миг зажмурилась, чтобы запомнить ощущение и сохранить его в памяти.

Возможно, Настя заметила, что я позволяю себе какие-то вольности, – а я думаю, что это от нее, конечно же, не

укрылось, – однако тренер ничего не сказала. Мы продолжали ехать шагом.

Спустя некоторое время мы въехали под сень деревьев, миновали их и направились к предгорью.

По-моему, у дневной прогулки был другой маршрут, но ручаться не стану, поскольку тогда едва ли смотрела по сторонам.

– Вон там, в низине, река, – сказала Настя. – Сегодня не станем спускаться, но в следующий раз обязательно. Здесь всегда очень холодная вода, а белые камни похожи на куски сахара.

Слова «в следующий раз» прозвучали в моих ушах словно музыка. Значит, он будет?..

– Ну как, немного рыси? – предложила Настя. – Смотри, какой простор.

Я не стала спорить. Перед нами расстилалась долина, поросшая редкими деревьями, место казалось идеальным.

Шуша легко перешла на рысь, а я ощутила, что лошадь хотела этого сама. А шла она очень аккуратно, даже бережно.

Но вскоре мы помчались так быстро, как я никогда в жизни еще не ездила. И это было классно! Правда, в какой-то момент мне стало страшно, как бывает, когда слишком разгонишься и летишь с горы, чувствуя, что не можешь ни на что повлиять. Я попыталась осторожно замедлить Шушу, и, к моему удивлению, мне все удалось.

Настя, почувствовав мое настроение, тоже перевела лошадь на шаг.

– Молодцы. А вы прекрасно подходите друг другу, – отметила Настя. – Теперь надо пошагать, чтобы лошадь остыла… Давай поедем к обрыву – посмотреть на закат. Сейчас солнце будет садиться за море.

Конечно, я согласилась. Мы неторопливо добрались до обрывистого берега, поросшего красивыми средиземноморскими соснами с длинными иглами. Пахло здесь невероятно – нагретой за день смолой, хвоей и морем.

Я впервые подумала, что слово «вкусный» можно применить к воздуху. Он и впрямь оказался невероятно вкусным, как драгоценный напиток.

Мы спешились и подошли к краю. Лошадей мы вели в поводу.

Берег резко обрывался и нависал над морем, пенящимся у черных валунов. Солнце приближалось к горизонту, растекаясь алым по небу. Алое и голубое потрясающе выглядят вместе, столь нежное переливчатое сочетание не может дать даже акварель…

Настя ничего не говорила, за что я была ей благодарна. Место просто создано для того, чтобы молчать.

Молчать и смотреть…

Возвышенность момента нарушила Шуша, ткнувшаяся мне в плечо в ожидании новой порции сушек. Хотя награду лошадь, бесспорно, заслужила, и я без промедления скормила ей специально прихваченное лакомство.

Не помню, когда у меня был такой хороший день… О первой неудачной прогулке я и не вспоминала.

Ира: Ну и как ты? Освоилась?

Я: Ага. Настя взяла меня на индивидуальную прогулку

Мы смотрели закат

И кажется, я не облажалась

Ира:

Так держать! Я в тебя верю!

Я: Передавай привет Лютику. Ему лучше?

Ира: Гораздо! Мы тоже сегодня гуляли. Но я берегу его ногу. Он тебе тоже привет передает. Не скучай!

5

Иди за ветром

Когда уезжала Ира, я думала, что каждый день без нее будет тянуться как целый год, но дела лагеря захватили меня внезапно и полностью, и время побежало быстро. Я стала больше тренироваться – Настя неизменно уделяла мне внимание и иногда находила возможность назначать дополнительные занятия, к тому же разрешила помогать ухаживать за Шушей, с которой мы по-настоящему подружились. А еще я рисовала, и мои рисунки появились на сайте лагеря – теперь они тоже станут частью истории «Вольного ветра». И конечно, плавание доставляло мне огромное удовольствие – всегда любила море, жалко, что нечасто удается сюда выезжать.

Середина смены отмечалась в «Вольном ветре» по-особому – как день празднования экватора. Мы получили подарки – бейсболки с символикой лагеря, а вечером был организован большой костер. Рыжие всполохи пламени эффектно смотрелись на фоне темного неба.

От костра исходило тепло, и я почему-то подумала, что в огне есть что-то древнее. Вот сейчас мы будто перенеслись в далекое прошлое…

А еще, сидя у костра, я поняла, что в Диме, кроме внешности и умения красиво держаться в седле, привлекает девочек. Выяснилось, он хорошо поет. Впрочем, меня это не удивило, способность прекрасно вписалась в образ мачо.

Голос у него негромкий, но приятный, задушевный.

– «Там, за рекою, лошади бредут. Они на том, а я на этом берегу» [12] , – пел Дима, перебирая гитарные струны, и Оля, сидевшая возле меня, вздыхала.

Взглянув на Настю, расположившуюся неподалеку от Димы, но не совсем рядом с ним, я заметила, что и она не сводит с него взгляда. Наверное, у ночного костра есть странная магия, преображающая реальность, ведь и мне Дима казался сейчас очень привлекательным.

12

«Там, за рекою, лошади бредут» (слова Г. Шпаликова, музыка С. Никитина).

– «Кони, гордые кони…» [13] – выводил он очередную песню, и пламя бросало блики на его лицо в обрамлении распущенных, не убранных, как обычно, в хвостик, волос, переливавшихся сейчас всеми оттенками золота – желтым, красным, бело-серебряным.

Наверное, я засмотрелась на Диму, а потому не сразу почувствовала, что и за мной тоже наблюдают. Но вдруг, повернувшись, я обнаружила, что Денис смотрит прямо на меня. Мы никогда и не разговаривали толком, я смутилась, на миг опустила глаза, а когда снова подняла, Денис уже смеялся над чем-то, увлеченно болтая с Витой.

13

Песня «Кони на заре» (1979) польской рок-группы «Червоны гитары» (Czerwone gitary; в переводе с польского – «Красные гитары»).