Волшебная Башня
Шрифт:
— «Тик-так клуб»... — задумчиво протянула девушка. — Бред какой-то!
Глава тринадцатая: Криптограмма
Устроившись удобней на подушке, Уна уставилась на буквы, напечатанные на обратной стороне белой ленты.
«МЪЮЪ СЯЫР Ф ЗЯНРЭЁЦФЛ»
Очертания букв становились то четкими, то размытыми. Где-то вдалеке куранты пробили полночь. На северной окраине, всего на минутку,
На постели, где-то в ногах, валялись сказки Пелелопы Разерфорд. Уна случайно задела книгу носком. Сыщица боролась со сном, силясь удержать веки открытыми, и все глядела на белую ленту.
— Может, мистер Хлоп стащил чашу? — сказала она зевая. — Он ведь был в фургоне. И верить его словам, что чашу он не видел, до конца нельзя. Надо расспросить мадам Романию, помнит ли она его визит.
— Единственное, что тебе действительно надо, — возмутился Дьякон, сидящий на подголовнике, — это разгадать конкурсную загадку.
Она вздохнула:
— А ты помнишь грязные пятна на пиджаке Родерика на вечеринке?
Ворон раздражительно замотал головой:
— Я-то помню, но точно знаю, что это не поможет с анаграммой.
Уна бросила взгляд на птицу и устало улыбнулась. Она замахала лентой в воздухе, будто флагом.
— Это, дружок, не анаграмма. Я уверена.
— Откуда такая уверенность? — возмутился Дьякон.
Хозяйка развернула ленту перед Дьяконом:
— Что тут написано?
Дьякон откашлялся:
— Тут написано «Переверни наоборот и смотри, ничего не перепутай».
— Вот именно! — похвалила его сыщица. — Это отгадка. Загадка к отгадке. Отгадка загадки.
— Очень хитро! — ответил Дьякон, не скрывая сарказм.
— Я тоже оценила, — сказала Уна. — Но опять же, я слишком устала на сегодня. В любом случае, надо запомнить, что «ничего не нужно путать». Поэтому если я не перепутала, что это и есть отгадка загадки, то это с малой вероятностью анаграмма, которая сама по себе является ничем иным, как буквенной путаницей.
— А! Понятно, — ответил ворон. — Получается, что в загадке говорится о том, что не надо путать буквы? Но если это не анаграмма, тогда что?
— Думаю, что это какой-то шифр, — сказала девушка.
— Код? — переспросил Дьякон.
— Точнее, криптограмма, — продолжила Уна. — Каждая из этих букв представляет другую букву или, возможно, число, в зависимости от шифра, который использовали для создания кода. Поэтому криптограмму труднее решить, чем анаграмму, так как она намного сложнее, чем простой перебор имеющихся букв местами.
— Но ты еще не знаешь, какой способ был использован для ее создания, — подытожил ворон.
— Само собой разумеется, — сказала девушка. — Вся закавыка в том, что нужно
— Есть версии? — поинтересовался ворон, возбужденно хлопая крыльями.
Однако Уна уже начала дремать. События дня заключили сыщицу в крепкие объятия, нежно убаюкивая и смыкая уставшие веки. Руки ломило после змеиных гонок, мысли были затуманены. Девушка зевнула, а затем быстро поморгала, борясь со сном.
— У меня много версий — ответила сыщица — Но пока не получу больше информации, не смогу сказать, кто украл чашу.
— Чашу? — удивился Дьякон, не в силах скрыть разочарование. — Я имел в виду шифр в твоей руке.
— Ну да, конечно, ты о нем, — пробормотала девушка, сползая на подушку.
Ворон задумчиво наклонил голову набок.
— Ты могла бы попробовать использовать один из самых известных шифров. Шифр Цезаря — им пользовался сам Юлий Цезарь — в котором каждая буква представлена....
Но сыщица не услышала, чем представлена каждая буква. Сон поглотил ее, накрыв тяжелым покрывалом, затянул ее в глубочайшую дрему, наполненную сновидениями. Ей снился мистер Хлоп, плавающий в гигантской хрустальной чаше, наполненной томатным соком, и директриса Пуше с шевелюрой из белых гадюк, преследующая Уну по улице со своей розгой. Только во сне на ней вместо «Неприлично» было написано слово «Алфавит».
Наконец директриса Пуше поймала Уну возле Стеклянного портала. Когда грозная дама замахнулась розгой, Уна залезла в карман и достала зеркальце, чтобы защитить лицо от удара. На обратной стороне зеркала были напечатаны буквы:
«МЪЮЪ СЯЫР Ф ЗЯНРЭЁЦФЛ»
Уна закричала, когда столкновение розги и зеркала закончилось взрывом миллиарда частиц. Стеклянный портал за спиной сыщицы посыпался лавиной осколков. Из-за него показалась безумная Леди Макбет. Коснувшись плеча Уны, она предложила погадать на руке. Пока девушка объясняла, что хочет знать, виновна ли она в смерти матери, Леди Макбет уже превратилась в архитектора, пролившего чашу с супом на платье Уны, которое стало стекать с нее в огромную открытую сумку архитектора.
Проснувшись, Уна приняла в кровати вертикальное положение, после чего стала шарить по постели в поисках ленты. Она обнаружила подсказку на полу. В солнечных лучах, пробившихся через окно, танцевали частички пыли. Когда Уна поднимала ленту с пола, пылинки закружились вокруг нее хороводом искрящихся звездочек.
Дьякон переминался с лапки на лапку на своем обычном прикроватном посту.
— Доброе утро! — отозвался он.
Уна не ответила, а лишь впилась взглядом в ленту с криптограммой. Она снова перевернула ленту и громко прочитала надпись.