Волшебница-самозванка
Шрифт:
– Селена – дежурная по королевству, – ответил Ив. – Вот мы и проверяем, как что. Привидения, упыри, оборотни и злые духи не беспокоят?
Казалось, Эсмеральде сообщили, что приехал цирк. Она вся просияла и сменила гнев на милость.
– Никак нет! – шутливо доложила она.
– Что ж, проверили – и хватит, – подала голос я. – Если жалоб и пожеланий нет, то мы, пожалуй, поедем. Дел невпроворот.
– Конечно! Езжайте! Чего у нас время зря терять! – обрадовалась девица, выкрикивая каждое слово так же звонко, как рабочие – лозунги коммунизма на первомайской демонстрации.
– Мы на
– Но ведь все в порядке, – возразила я.
– Никаких проблем! – подтвердила Эсмеральда.
– А нам еще в деревню до вечера надо успеть, – не сдавалась я.
– А время уже позднее, – поддержала меня девушка.
Что-то здесь неладно. Встречает за воротами замка, в поместье не приглашает, явно стремится от нас отделаться всеми силами.
– Мы все-таки заглянем, – настаивал Ив.
– Не хотела вам говорить, – замялась юная леди, – но у нас карантин.
– Тем более! – воскликнул Ив. – Наша задача – помогать больным и облегчать их страдания.
– Но это очень заразно! Вы можете заболеть сами!
– У нас иммунитет, – отрезала я.
Чем больше причин придумывала Эсмеральда, чтобы не пустить нас в замок, тем больше мне хотелось туда попасть.
– Едем, Ив!
– Но это ужасная болезнь! – на ходу сочиняла та. – Она может изуродовать все лицо! Поэтому я стараюсь проводить больше времени за пределами дома.
– О, тогда мы просто обязаны исцелить твоих родных. – От пререкательств с невоспитанной девицей у меня уже жутко раскалывалась голова. – Как мы можем допустить, чтобы такая прелестная девушка подвергала себя опасности за воротами замка?
– А нам и отплатить-то вам нечем, – прибегла к последнему аргументу Эсмеральда. – Отец на днях купил пару породистых жеребцов, а деньги из города мы еще не получили.
– За осмотр денег не берем, – гордо парировала я.
Что же они там прячут в замке такого, чего не стоит видеть посторонним? Философский камень? Ядерный реактор? Машину времени? На это стоит взглянуть поближе.
– Что ж, добро пожаловать, – нехотя протянула Эсмеральда. – Догоняйте. Я пока родителей предупрежу.
И, подхватив подол платья, помчалась к воротам, демонстрируя тонкую талию, роскошные волосы и повышенную прыткость. Мы поплелись следом.
– Хватит пялиться, – шикнула я на Ива, неотрывно следящего за ускользающей красавицей.
– Что? – не сразу очнулся он. – Извини.
У этой Эсмеральды что, фреи в роду были?
– Как будто в первый раз ее видишь, – возмутилась я.
– Знаешь, и действительно, как будто в первый, – признался он. – Я ее такой раньше не видел.
– Какой – такой?
– Такой веселой, разговорчивой... Еще зимой она была печальной и замкнутой девочкой, не посещала балы, почти не выезжала из замка, избегала людей. Я был убежден, что она и имени-то моего не вспомнит.
– Мое не вспомнила.
– Так ты, то есть Селена, здесь ни разу и не была.
– Интересно, что они там прячут? – шепнула я, когда мы достигли ворот.
– Увидим, – вполголоса ответил Ив.
Внутри замок был вовсе не похож на лазарет. Во дворе кипела жизнь – сновали юркие служанки, резвились
Лживая Эсмеральда предпочла скрыться с наших глаз долой, и в просторном холле нас встречала хозяйка замка – стройная красивая женщина с искоркой в глазах и с осанкой балерины. Такие дамы знают себе цену и комплимент их внешности для них – лишь констатация факта, которую они принимают со снисходительной улыбкой. А мне почему-то очень захотелось сделать приятное этой элегантной красавице, поэтому я решила похвалить самое дорогое – ее ребенка.
– Делия, – я обратилась к хозяйке замка, – ваша дочь – просто прелесть!
– О! – Та зарделась от удовольствия.– Она просто чудо! Мы не нарадуемся на нашу славную дочурку. Еще в начале года она была такой мрачной и нелюдимой, сторонилась гостей, не водила дружбы с соседями.
Она заговорщически понизила голос, приглашая нас в одну из гостиных комнат.
– Целыми днями могла проводить в саду или сидеть в своей комнате. Я уж думала, моей дочке никогда не блистать на балах и не сводить с ума кавалеров. Как вдруг она буквально преобразилась! Вероятно, возраст подошел. Эсмеральда стала обращать внимание на юношей, менять наряды и посещать все окрестные балы. Узнаю в ней себя в ее годы, – кокетливо улыбнулась дама.
– Как же такое случилось? – вежливо поинтересовалась я.
– Но это же вполне очевидно! – обиделась та. – Она же моя дочь!
– Разумеется, мадам. Этот факт я не подвергаю ни малейшему сомнению. Я имела в виду столь внезапное преображение!
– Ах это! – расслабилась она. – Ну почему же внезапное? Молодым людям свойственно меняться. Они взрослеют, становятся более открытыми, уверенными в себе, обнаруживают новые увлечения. Я знаю массу подобных примеров! Мой племянник Антонио рос очень трусливым мальчиком и всего боялся, а сейчас он бесстрашный и отважный мужчина, которым все восхищаются. Его невеста, Лисандра, с рождения была весьма вспыльчивой малюткой, а сейчас более спокойной и рассудительной девушки во всем королевстве не найти. Или взять этого маркиза, – хозяйка поморщилась, – Ульрика. Никогда не проявлял способностей к музыке – и вдруг так заиграл, что со всего королевства съезжаются его послушать.
Взрослеют, говорите? Ох не нравится мне это взросление... Стражник Стайна внезапно заболевает трусостью, а какой-то там Антонио внезапно обретает смелость и отвагу. Замкнутая Эсмеральда избавляется от меланхолии, а жизнерадостная Дания внезапно теряет интерес к жизни. Теперь еще эта Лисандра излечивается от вздорного нрава... Не удивлюсь, если какая-нибудь крестьянская дочка в один момент сорвалась с цепи и превратилась в злобную фурию.
От меня не укрылась нервозность хозяйки, которая всячески старалась замаскировать свое волнение за доброжелательной улыбкой. Наконец, она под благовидным предлогом (осмотреть винный погреб, что-то там в последнее время вина пропадают) отослала Ива в подземелье и плотно прикрыла дверь.