Волшебные приключения Выдры и кобеля
Шрифт:
— Милена, я...
Надо же, как четко мы определяем, кто я сейчас. Если бы ты этим еще и не пользовался, сволочь.
— Нет, — я качнула головой, отступая на шаг. — Не надо.
Он выглядел действительно виноватым, даже немного смущенным, но мне было плевать. Я находилась на грани того, чтобы ударить его магией, если он попытается подойти ближе. И плевать, что для этого Варнава должна влить в меня свою силу. Здесь, среди мистической тишины ночи у источника жизни, я была уверена, что справлюсь и без ее помощи.
«Прости» — виновато откликнулось
— Вы не имели права, — ответила я сразу обоим. — Просто не имели права, — после чего подняла рюкзак и набросила его себе на плечо: — Отвези меня в город.
Да, именно в город. Я не хочу сейчас подпускать этого «человека» к своему дому.
Мечеслав не стал оправдываться. Начинать извиняться заново, пытаться все объяснить.
Обратный путь мы проделали молча, и я старалась держаться шагах в трех от него. А едва мы въехали в более-менее нормальные районы города, я потребовала остановить машину. Находиться с ним рядом воспринималось как сидение рядом с королевской коброй, готовой в любой момент вцепиться в жертву ядовитыми клыками. И в то же время я хотела снова к нему прикоснуться.
Решение пришло неожиданно и отдавало легкой ноткой окончательного безумия. Но это ощущение, страх, что я — уже не я, что с каждой секундой я сама растворяюсь, уступая место другой никак не желало проходить.
Я остановила такси и назвала адрес. Поднялась на нужный этаж и нажала на кнопку звонка.
«Не стоит этого делать. Это не разумно и не совсем этич...»
— Заткнись.
Он открывает дверь достаточно быстро, окидывает меня недовольным взглядом человека, оставившего больного лежать в постели и вдруг обнаружившего его в соседнем городе. Потом его взгляд темнеет.
— От тебя пахнет другим мужчиной. И я даже знаю, каким.
Я шагаю в квартиру, роняю у порога рюкзак и захлопываю за собой дверь.
— Так исправь это.
И целую первой.
А он не находит в себе сил меня остановить.
Глава 24
По закону жанра я должна была проснуться с ощущением тепла и уюта, осознать себя в крепких объятиях мужчины, и далее либо попытаться с негодованием вырваться, либо смущенно запищать. На крайний случай — бессовестно залюбоваться.
Жизнь оказалась куда более прозаичной. Просыпалась я как обычно, где-то в процессе прогрузив память о случившемся, после чего открыла глаза и узрела начальника спящим на другом конце кровати, как это свойственно простым людям — в комфорте одиночества, а не с онемевшей от долгого на ней лежания женщины рукой. Только и всего, что волосы больше обычного растрепаны, да лицо умиротворенное.
Тут бы мне полагалось воспылать раскаяньем и сбежать малодушно, пока он не проснулся, вот только бегать от проблем я не привыкла. С раскаяньем проще — оно действительно было. Или это просто разочарование в себе? Запаниковала, сломалась, сдалась. Один опрометчивый поступок, продиктованный испугом, и то, что строилось несколько лет — разрушено, и уже не починишь. Чтож. Будем учиться жить
Но все проблемы потом, сейчас стоило в первую очередь нормально позавтракать, и для этого выполнить первый квест нового дня — найти свою одежду. Но с этим уж я как-то да справилась.
Я дожаривала яичницу, когда КириллКирилыч появился на кухне. На нем были домашние темные штаны — гордый в единственности своей предмет одежды, — а взгляд из-под челки (вписать ему в график парикмахерскую, а то эти вот несколько отросших миллиметров делают свое дело) был немного коварным.
— Я думал, что найду тебя здесь в моей рубашке, — опершись плечом о косяк, мурлыкнул он.
— Девушка надевает мужскую рубашку, если встречается с ее хозяином, — раскладывая яичницу по тарелкам, спокойно откликнулась я. — Мы не встречаемся, Кирилл Кириллович.
Смущения не было. Предательски стучащего сердца — тоже. Глядя на него, полураздетого, растрепанного ото сна, и помня сегодняшнюю ночь, я думала о том, что увольняться нельзя, ибо кто ж его нормально кормить тогда будет? Будет завтракать пиццей и обедать пончиками, а ужинать так вообще коньяком.
— О, я снова Кирилл Кириллович, — мужчина ухмыльнулся, но взгляд стал цепким.
— Это был всего лишь секс, — я спряталась за открытой дверцей холодильника, добывая из его недр пачку сока. — И поскольку он больше не повторится, я бы хотела, чтобы вы не придавали ему большого значения.
Просто вернуть все как было. То самое «давай забудем», которое так часто причиняет боль в романтических фильмах.
— Ты используешь против меня методы, за которые и не считаешь меня нормальным мужчиной, — КириллКириллыч прищурился. — Это как минимум подло.
— Зато работает, — я налила сока в пару стаканов и поставила на стол. — В вашей жизни именно так и работает. А теперь приятного аппетита, Кирилл Кириллович.
Мужчина окинул взглядом композицию из завтрака и меня, и змеей скользнул в помещение, только вот не к стулу, а ко мне. Замер буквально в миллиметрах, так, что я едва ли не касалась его грудью на вдохе, и с улыбкой опустил взгляд к губам:
— Если я тебя сейчас поцелую, ты меня лягнешь?
— Очень вероятно, — немного отклоняясь, кивнула я.
— Мне кажется, я заслужил этот поцелуй. И объяснения, — его руки легли мне на талию, притягивая обратно.
— Одно из двух, Кирилл Кириллович. Либо поцелуй, либо объяснения.
— Признайся честно, ты давно в меня влюблена. Небось, влюбилась с первого взгляда? — он вроде шутил, но по глазам было видно, что спектакль окончен.
— Вообще-то, не с первого, а когда получше вас узнала, — скрывать дальше просто не было смысла. — Вашу жизнерадостность, чувство юмора, ответственность и серьёзность, когда это действительно необходимо, и умение воспринимать ситуации с лёгкостью, когда это допускается. Заботу о своих сотрудниках, какими бы они ни были. День за днём, все лучше узнавая вас как человека, я все больше влюблялась.