Волшебный город
Шрифт:
Вета отпила из чашки, незаметно оглядывая комнату.
Она была заставлена громоздкой и мрачной мебелью середины прошлого века, среди которой затерялся изящный дореволюционный туалетный столик. В дальней стене была ниша, завешенная темно-зеленой плюшевой портьерой.
– Ну та комната просто какая-то несчастливая! – говорила тем временем хозяйка, шумно прихлебывая чай. – Сперва Антонина, свекровь твоя, сдала ее Виталику. Хороший был парень, тихий, непьющий, да потом оказалось, что наркотиками он торгует. Как ночь – так все к нему ходят эти… наркомы.
Ну потом Анжела свекрови твоей не заплатила, та ее и выгнала.
– Да она сама тайком съехала, еще за месяц не заплатила, свекровь жаловалась! – усмехнулась Вета.
– Этому сдала, прорабу, – продолжала Настасья Васильевна. – Так я думаю – лучше уж Виталик со своими наркоманами или путана эта, чем гость-арбайтеры… шашлык жарят, песни поют, не ровен час – зарежут! Или квартиру сожгут на фиг!
– Ну, я их немножко припугнула, – возразила Вета. – Может, теперь будут потише…
Она слушала Настасью вполуха, а сама тем временем напряженно думала.
Где могут быть в этой квартире большие часы?
Да где угодно, в любой комнате.
Или их давно уже нет – ведь с тех пор, как была написана шифрованная записка, случилось ни много ни мало три революции и две войны, блокада… так что очень может быть, что часы давно уже сгорели в печке или выброшены на помойку…
С другой стороны…
Вета вспомнила, как муж рассказывал ей про своих колоритных соседей по коммуналке. В частности, про старую барыню Варвару Генриховну, которую он-то сам не помнил, зато хорошо помнила свекровь. И называла ее «Варвара Генриховна Который Час». Этот вопрос соседи могли задать старухе в любое время дня и ночи, и из ее комнаты тотчас же доносился точный ответ – четверть седьмого или без двадцати пять… Может быть, она потому так хорошо знала время, что в ее комнате стояли те самые большие часы?
А ведь Володя говорил, что Варвара Генриховна жила именно в этой комнате, возле входа в квартиру! После ее смерти сюда въехала семья милиционера со смешной фамилией Дергунец, а уж потом Настасья Васильевна со своим хулиганистым Шуриком.
Значит, если часы сохранились – то они где-то здесь!
– Тетя, я спятался! – донесся из дальнего конца комнаты детский голосок.
– Спрятался? – переспросила Вета.
– Спятался, спятался! Иси меня!
Вета взглянула в том направлении – и увидела, как колыхнулся край плюшевой портьеры.
– Ну иси, тетя, иси! – нетерпеливо повторил Витя из своего укрытия. – Я холосо спятался!
– Ну, сейчас я тебя найду! – Вета поднялась и пошла к нише. – Сейчас как найду…
– Не найдесь, не найдесь! – радостно пищал
– А вот как найду! – Вета отдернула портьеру в сторону и увидела за ней ужасно довольного мальчугана, а за его спиной – огромные напольные часы, занимающие всю нишу.
– Насла… – разочарованно проговорил Витя. – А теперь ты пятайся, тетя!..
– Тете некогда, – ответила за Вету Настасья Васильевна и взглянула на часы. – Надо же, так и не идет! А нам с Витенькой в детскую поликлинику пора, у нас талончик на полчетвертого…
– Кого вы ждете? – спросила Вета.
– Да Петю, сантехника нашего! Батарея течет, я его вызвала, сижу, жду – а он все не идет, балбес… а у нас талончик пропадет, я за ним рано утром ходила…
– Ну ладно, вы идите в поликлинику, а я подожду этого Петю! – предложила Вета.
– Правда, что ли? – Настасья Васильевна взглянула на Вету с недоверчивой радостью. – А ты что – никуда не торопишься?
И быстро засобиралась, пока Вета не передумала.
Перед уходом она показала на тазик, стоящий под стыком трубы с батареей, куда капала ржавая вода:
– Если наполнится, вылей, снова поставь, а то протечет вниз, скандал будет…
Вета пообещала следить за тазиком, закрыла дверь квартиры за Настасьей Васильевной и ее внуком и вернулась в комнату.
Отдернув зеленую портьеру, она внимательно осмотрела часы.
Часы были очень большие, из черного дерева, покрытые резьбой – ветки, листья, какие-то удивительные птицы…
И на самом верху сидел красивый черный орел с широко раскинутыми крыльями.
Да, несомненно, это те самые часы и тот самый орел, о котором говорится в зашифрованной записке.
Часы давно не шли, остановившись на одиннадцати часах неизвестного дня и года. Вета осторожно открыла стекло и перевела стрелки на четверть восьмого.
Что нужно сделать после этого?
Вета вспомнила записку – «поверни орла на запад»…
Где здесь запад?
Вета выглянула в окно, увидела, куда падают тени, и определила стороны света. Запад был слева, если стоять лицом к часам.
Она осторожно взялась за орлиные крылья, нажала на них…
Птица не поддавалась. Видимо, за долгие годы бездействия поворотный механизм заржавел или она вообще неправильно поняла текст шифрованной записки…
Вета отступила на шаг и снова взглянула на часы.
Циферблат был разделен не на двенадцать часов, как обычно, а на двадцать четыре. Может быть, в этом все дело?
Она поставила стрелки на девятнадцать пятнадцать, то есть на четверть восьмого вечера, и снова попыталась повернуть черного орла.
На этот раз с легким скрипом большая деревянная птица повернулась на запад.
И в то же мгновение огромный корпус часов отъехал в сторону, открыв темное углубление в стене.
Вета едва сдержала радостное восклицание – ее поиски увенчались успехом, она сумела разгадать загадку, загаданную самим временем, и нашла тайник, который дожидался ее целое столетие!