Волшебный шкаф

Ива Кристина

— Все это как-то неправильно, — сказал он однажды. — Жизнь в пирах, плясках и веселье. Слишком уж праздная жизнь. Все любят веселиться, но не устраивать же праздник каждый день. Лучше бы они заботились о своих народах, а не расслаблялись. И они предлагают вам стать богами, мне — царем. И что, нам бросить всю ту прежнюю жизнь, перебраться сюда и жить в величии, славе всю жизнь? А как же мой брат? Мы ведь близнецы и не должны жить в разных мирах? А ваша спасительная миссия? А еще власть. Помнишь, как Фрибок говорил, что у нас будет власть? А как может появиться власть, если тебе ее дают. Раз дали — значит, могут и отобрать,

а потом всю жизнь бояться, что у тебя отберут ее и слушать этих двоих. Не знаю я… не знаю. Мне все это не нравится.

После этого ниточка с земной жизнью оборвалась, потому что Лавли не могла слушать гадости про ее любимых Сови и Фрибока. И она перестала разговаривать с Васькой. Теперь она просто обожала этих двух богов и делала все, что они скажут, лишь бы сделали и ее богиней. «В конечном итоге, они так запудрили мне мозги, что я буквально стала их марионеткой», — говорила потом Лавли.

…Как-то раз Сови позвала меня к себе. Она решила серьезно со мной поговорить. Она сказала мне, что нам в пантеоне обязательно нужен Джек, что на него все ставки. «Он великий волшебник и станет великим богом. Он нужен нам», — сказала она. Она предложила мне завладеть его сердцем и разумом, влюбить в себя по уши, поженить, а после ему ничего не останется, как присоединиться к пантеону. «То, что не получилось у меня, получится у тебя», — сказала уверенно Сови.

Признаться честно, я даже была рада этому. Я была уже не собой, и размышляла, как сумасшедшая. Я уже не понимала, что значит по-настоящему любить, но Джек, он мне всегда нравился, и мне хотелось его заполучить. Такой вот я стала.

Вычислить его было не так сложно. Наверное, готовка зелий и заклятий было у меня в крови. Я заявилась в гостиницу, где он жил. В тот день он сидел в баре. Думаю, ему было тогда очень плохо, потому что он понимал, что мы попались в сети, что просто так нам не выбраться оттуда. Он уже сотни раз пытался нам сказать это, но мы не слушали, не хотели слышать.

Я буквально ворвалась в этот бар, как какая-то стихия. И тут же подскочила к нему, и сразу начала целовать. И он был не в силах мне противиться, и я это знала. В какой-то момент я вдруг это осознала. Что то, как я хочу с помощью своих чар околдовать человека, причем друга, который всегда был ко мне добр, что это подло, низко, мне захотелось возненавидеть себя. И, видимо, в этот момент мои чары перестали действовать, потому что я почувствовала, что он отдалился от меня и сжал руку.

— Что ты делаешь? — произнес Джек с такой горечью, что во мне буквально все рухнуло.

— Я не знаю, — произнесла я. — Не знаю. Сови, Сови приказала…

— И ты ее послушалась? — он не обвинял меня, не злился, просто печалился по этому поводу, ему было грустно.

— Меня все это запутало, — проговорила я. — Выйдем на улицу.

— Да, — произнес он.

Мы вышли на улицу. Была темная ночь, вообще ничего не видно, даже луна и звезды как-то не освещали путь.

— Неужели ты и правда

хочешь стать богиней? — произнес он. Будто бы я сама знаю, чего хочу! — Это ведь не ты. Богиня любви… Ты бы ведь никогда не воспользовалась человеком, который в тебя влюблен, ты бы не заставила делать его то, что тебе было бы нужно. Ты ведь сама знаешь, что это плохо.

— Да, — ответила я.

— Да и вечная жизнь. Это только так говорится, что она вечная. На самом деле просто очень длинная. Да и зачем ее тратить на жизнь богов в сплошном веселье и играя судьбами других людей.

— Они меня как будто околдовали, — проговорила Лавли.

— Да, — сказал Джек. — Они это умеют. Я сам чуть не женился на этой Сови. Теперь думаю, как это было бы глупо…

— Ну, почему я такая? Под чары Стоуна попала сначала, а потом и под чары богов. Причем сразу же. Вообще не учусь на своих ошибках.

— Просто ты очень впечатлительная, — сказал Джек. — И веришь всему. Ничего, и такое бывает. Ты как ребенок слегка наивная. Но это не плохо. Лучше уж быть в душе наивным ребенком, чем слишком заумным стариком.

— Ну, да, — рассмеялась я. — Опять издеваешься… Только вот остальные. Что с ними?

— Я призвал на помощь спасательную бригаду, — ответил Джек. — Ванька приведет в порядок Ваську, а Рич постарается убедить Дикарку. Хотя, скорее всего, она, только увидев его, захочет убить, но, в конечном итоге, все будет хорошо.

— А я? — произнесла я. — Кто бы привел в порядок меня? Ты сам?

— Вообще я надеялся на твоего брата, — сказал Джек.

— Думаю, нет, — сказала я. — Ему до меня нет дела. Он бы ничего не сделал ради меня. Он ведь меня и не знает.

— Ты ошибаешься, — сказал Джек. — Ему не все равно. Просто он на тебя сильно обижается.

— Обижается? Но за что?

— А это ты у него спроси.

На следующий день все вернулось в норму. Бригада, как назвал ее Джек, прибыла в мир к богам и вернула всех своих товарищей на землю. Среди них был и Женька.

…Я подошла к нему и увела в сторону. Он был зол.

— Ну, что, решила стать богиней?! — буркнул он.

— Меня околдовали, — произнесла я робко.

— Ну да, — сказал он, выражая всем своим видом агрессию и злость, которая в любой миг могла вырваться наружу.

— Женька. Ты меня за это ненавидишь, да? — сказала я и взяла его за руку. Он тут же отдернул ее.

— За это? Нет, я уже привык к этому, — сказал он, сморщившись. — Я ненавижу тебя, но не по этому. Мне просто, если за каждый твой раз ненавидеть тебя… нельзя еще больше ненавидеть, — сказал он, дрожа.