Волшебный туман

Виггз Сьюзен

Взрыв грубого смеха потряс Кромвеля. — Ради Бога, Хокинс! Я не ожидал даже от вас, что вы дойдете до этого, — его светлые холодные глаза сверлили Кэтлин. Явно восхищенный взгляд протектора возбудил в Весли непреодолимое желание содрать кожу с его лица.

— Он говорит правду, — голос Кэтлин звучал чисто и мелодично, словно арфа в комнате с хорошей акустикой. При звуках ее плавного мурлыкающего ирландского произношения Кромвель и Терло переглянулись.

Она продолжила:

— Я Кэтлин Макбрайд.

Весли

хотел добавить «Хокинс», но Кромвель стукнул руками по столу и вскочил на ноги.

— Вы — вероломная повелительница Клонмура?

— Вероломство ваша специальность, а не моя. Я также глава клана Макбрайдов.

— Вы водили Фианну во все ее кровопролитные набеги?

Лютая ненависть заострила черты ее лица.

— Да, я признаю это.

— Как интересно, — сказал Кромвель, вздыхая и снова садясь. Усталость прорезала на его щеках глубокие морщины.

— Вы понимаете, что подлежите смертной казни за нарушение моих законов?

Весли почувствовал, что ее плечи слегка задрожали, но голос оставался твердым.

— Сэр, я не могу нарушить ваши законы, потому что не подчиняюсь им.

Его лицо покрылось красными пятнами.

— Вся Ирландия подчиняется мне! Мадам, ваша страна примет законы и порядок протектора.

— Вы не принесли законы и порядок в Ирландию, — возразила она. — Вы принесли только жадных поселенцев, которые пролили нашу кровь, захватили наши земли и заставили нас платить налоги. Если это ваш способ установления законности и порядка, можете придерживаться его. Но не оскверняйте им Ирландию.

Ненависть, чистая, как отполированное лезвие, сквозила в каждом ее слове. Ненависть в ответах Кромвеля была пронизана честолюбием и нетерпимостью.

— Тем не менее, я управляю Ирландией и вами тоже.

— У женщины, я вижу, острый язык, — вмешался Терло. — Но все ирландцы прирожденные лгуны.

Кэтлин посмотрела на него.

— А кем, или чем, вы являетесь?

Ноздри Терло раздулись. Он поднял перо и опустил его в чернила, затем сделал какую-то запись в конце документа.

— Я государственный секретарь Английской республики.

Она вздернула подбородок.

— Молодец!

Кромвель обратился к Весли.

— Полагаю, у вас есть доказательства.

— Я был свидетелем набега, которым она руководила. Это может подтвердить и лейтенант по имени Эдмунд Ледимен, — Весли протянул подтверждение Ледимена, заверенное Хаммерсмитом, затем жестом указал на мужчину, стоящего у двери. Испытывая благоговейный страх перед протектором, шотландец резко отсалютовал.

— Маккензи подтверждает достоверность этого документа.

Кэтлин, которая сотни раз смотрела в лицо смерти и смеялась над ней, в страхе стиснула пальцы.

Кромвель приложил документ к уже лежащим на столе бумагам.

— Конечно, будет судебное разбирательство,

но это пустая формальность. А потом… — Кромвель вздохнул. — Боюсь, результат будет неприятным. Но я должен преподать урок на вашем примере. Другие ирландские повстанцы должны узнать цену уничтожения англичан. Он поднял руку, чтобы вызвать стражу.

— Не так быстро, — голос Весли прозвучал как удар хлыста. — Вы дали письменное заверение, что если я доставлю вам вожака Фианны, вы не причините вреда ни мне, ни моим родственникам.

— Я намерен сдержать свое слово.

— Хорошо. Тогда вы должны понять, что не можете причинить вреда Кэтлин.

— Но почему же, черт возьми?

— Потому что она моя родственница. Я женился на ней.

У Терло выпало из рук перо и отвисла челюсть, Кромвель вскочил снова. Стакан с вином упал на пол, разбившись вдребезги и залив пол красными, похожими на кровь, лужицами.

Весли положил еще один документ перед протектором.

— Вот документ, подписанный свидетелями. Она моя законная жена и, стало быть, родственница.

— Брак между ирландцами и англичанами невозможен.

— Мы поженились в открытом море. Союз заключен законно.

— Ты лживый папистский дьявол! — вскричал Кромвель.

Государственный секретарь внимательно изучал документ. — Кажется, он в порядке, ваше высочество.

— У меня есть копии, заверенные Верховным судом и специальным уполномоченным. А также и виконтом Фауконбергом. При упоминании о зяте лицо Кромвеля исказилось гневом. Фауконберг симпатизировал роялистам, имел большое влияние и не очень одобрял планы Кромвеля. С крепнущей уверенностью Весли обвил рукой талию Кэтлин.

— Если с головы этой женщины упадет хоть один волосок, я выставлю вас бесчестным нарушителем обещаний, недостойным доверия самого последнего простолюдина в королевстве.

— Нет больше королевства. Я сделал из Англии республику, подчиняющуюся республиканским законам.

— А вот это и заставит вас сдержать слово, — заявил Весли. — Доверие общественности для вас все, не правда ли? Один промах, ваше высочество, и вы обнаружите, что глаза всех людей в Англии повернуты на восток. И смотрят на маленький город на континенте. На человека, по имени Карл Стюарт.

Кромвель ударил по столу.

— Не смейте произносить имя предателя!

— А кого назовут предателем, если вы нарушите клятвенное соглашение? — поинтересовался Весли.

— Вы не остановили Фианну, мой добрый друг, — торжество засветилось в глазах Кромвеля, когда он помахал в воздухе письмом. Весли схватил его.

— Что это?

— Официальное сообщение Титуса Хаммерсмита, отправленное только восемь дней назад. Фианна снова совершила нападение. В тот день, когда вы и ваша развратная жена были в море.