Волшебство на грани
Шрифт:
Мистер Зорт взял наш список и долго изучал его, затем вызвал меня, помня о том, что устроил на испытании.
Я медленно встал напротив мишени. Преподаватель отошел и дал знак, что я могу начинать. Я неуверенно оглянулся. Карси шепнула «Давай! Ты сможешь!», а Раиса Демонс, тощая блондинка, усмехнулась.
Я снова повернулся к мишени, и пустил такой слабый огненный шар, нет, даже шарик, что он не долетел до цели и погас где-то на полпути.
– Ничего! Попробуй еще раз, только сильнее. – Сказал
Я напряженно глянул на мишень, и тут, ровно посреди неё примерещилось довольное лицо моего отца, который приговаривал: «Да, я вас кинул, и ни о чём не жалею!». Я почувствовал, как закипаю от злости, а в следующий миг мишень чуть не разлетелась, от попавшего ровно «в яблочко», магического заряда. Даже стёкла затряслись.
– Довольно. – Попросил меня мистер Зорт. – Я всё понял.
Я отошёл в толпу одногруппников, вставая рядом с Карси. Мистер Зорт тем временем сделал пометки в блокнотике и спросил, появились ли желающие. Таковых не обнаружилось, и он снова принялся искать «жертву».
Следующей он вызвал Раису Демонс. Одета она, кстати, была в джинсовое платье бежевого цвета. На спине платья был вышит нитками мулине слабо заметный белый кот. Странно, обычно люди приклеивают заплатки с всякими зверюшками, а она вышивает…
От этих глупых раздумий меня оторвал голос преподавателя, просил Раису прицелиться. С выражением «Вы все такие глупые», она оглянулась на нас, затем повернулась к цели, взмахнула рукой и попала белым лучом прямо в центр мишени, не оставив на ней и следа.
Мистер Зорт её похвалил и пригласил следующего. Удивительно, но Афанасий вышел по собственному желанию, хоть и готов был провалиться сквозь землю. Он не любил, когда на него смотрит большое количество народа, это сбивало парня с толка.
Он, как и следовало ожидать, так и не попал в центр мишени. Зато выбил самое ближнее к ней окно и опрокинул вниз цветочный горшок, на что испуганный за университетское имущество преподаватель потребовал прекратить. Афанасий уныло поплелся обратно, а мистер Зорт, что-то прошептал, стекла в разбитом окне встали на место, да и окно было абсолютно целым, даже цветок вернулся. И что он так волновался?..
***
После занятий мы с Карсилиной решили прогуляться по королевскому парку. Да и погодка позволяла. Солнышко, птички радуются, а на небе – ни облачка!
– Так и не хочешь узнать, что рассказал мне твой отец? – в очередной раз поинтересовалась Карси.
– У меня нет отца. Пожалуйста, не начинай. – Отмахнулся я.
– Но…
– Этому человеку удалось запудрить твой мозг.
Это высказывание обидело её. Она уязвлено посмотрела на меня и сказала:
– Ты не пытаешься понять!
– Мне это ни к чему. Я и так знаю, что он предатель…
– Ну почему
Она оттолкнула меня и побежала в направлении башни. Я крикнул «Не злой!» и побежал следом.
Она с грохотом отворила входную дверь, та крякнула и ударилась о кирпичную стену, Карси вбежала вверх по винтовой лестнице и закрылась в небольшом помещении на самом верху.
Я не пытался открыть дверь с помощью магии, понимая, что Карси закрылась на простую задвижку, к тому же, не очень крепкую. Эту дверь, при желании, можно выбить простым пинком. Но если бы я так сделал…
– Кари, хватит дуться! – Попросил я, переводя дух от бега по ступенькам. – Это смешно!
Тишина, затем медленные шаги и возмущенная фраза:
– Ты – эгоист!
– Ну, Кари...
– Ты не справедлив к своему отцу! – не унималась принцесса.
– Он это заслужил! – в очередной раз повторил я.
Карси насчет отца каждый день терзала «ты к нему не справедлив, ты к нему не справедлив», думала, сломаюсь и побегу просить прощения у Прохора Платоновича. Не дождется!
– Даже не пытаешься разобраться! Придумал себе непонятно что и веришь!
– Но я прав. – Упрямился я.
– Эгоист! – снова буркнула она. – Это глупо! Ты должен выслушать своего отца!
– Ничего я ему не должен!
– Как ты понять не можешь! Я с ним разговаривала, он объяснил, почему всё так! И, знаешь, мне его очень жалко, Прохор Платонович несчастный человек.
Я промолчал, чувствуя, как в глубине подсознания просыпается совесть, которую хотелось придушить. Прохор Мылченко и, правда, выглядел не очень счастливо. Я присел на ступеньку, стараясь побороть жалость к нему.
– Вот видишь, я права! – заметила Карри, мне нечем было возразить. – Знаешь, почему он до сих пор не отремонтировал особняк? Он живет воспоминаниями! Не хочет расстаться с прошлым, ему очень тяжело. А ты, упрямый, как кирпичная стена… Я не хочу с тобой разговаривать, самый чёрствый человек на этом свете!
Я был чуточку пристыжен, понимая, что зашел слишком далеко в ненависти к отцу. Может, стоило его выслушать?
– А что он тебе сказал? – я надеялся, Карси ответит.
В ответ – молчание, она сомневалась, сказать мне или нет.
Вроде только что объявила, что не разговаривает со мной, с таким нехорошим.
А через минуту сдалась. Обижаться на меня долго у неё не получалось:
– Вот сам у него и спроси! – послышалось из-за двери. – Узнай, наконец, правду!
Я поднялся со ступенек и предпринял попытку помириться:
– А давай, ты сейчас открываешь дверь и перестаёшь дуться, а я сегодня же иду разговаривать с отцом?
– Точно пойдёшь? – усомнилась она.
– Пойду, чувствую, меня под конвоем поведёшь.