Волшебство на троих
Шрифт:
– Да. В общем, это было несложно. Элькина магия буквально ворвалась в колдовство Айны и почти заглушила его. Правда, потом произошло нечто непонятное… Уже, казалось бы, закрывшийся проход в тонкий мир внезапно расширился и впустил Айну в себя. Но при этом твоя магия продолжала действовать, - посмотрел на меня Ингвар. – Ты сама-то поняла, что творила?
– Просто попросила Огонь помочь, - пробурчала я. Лежек с изумлением покачал головой.
– И только я остался вне общего веселья…
– Не переживай, - утешил его Ингвар. – У Эльки сработала ее стихия, а у меня фамильный дар. Я – потомственный
– А не к отцу?
– Отец погиб, когда мне исполнился год. Меня воспитывал дед. И он же, кстати, настоял на моем обучении в Школе, полагая, что одних практических знаний маловато. Лучше бы иметь еще и теоретические.
– Ну, может, он и прав, - протянул Лежек. – Хотя мне кажется, что ваше шаманство отличается от нашей магии. Я же вот только Эльку почувствовал.
– Ты просто не настроился на Айну, - серьезно пояснил Ингвар. – А Элькину магию хорошо знаешь. К тому же поток такой силы сложно не заметить… Элька, ты двойню, что ли, носишь? Откуда у тебя столько энергии?
– Я восстановиться успела, - проворчала я, надеясь отвязаться от дальнейших расспросов. Их, впрочем, и не последовало. Парни все поняли и так, если судить по короткому и неразборчивому комментарию Лежека.
Дорога пошла вниз, огибая очередной холм, и перед нами открылась идиллическая картина: долина, покрытая травяным ковром с яркими пятнами цветов, небольшая речушка, мирно пасущиеся овцы и несколько приземистых строений вдали. Марица, то ли сама по себе, то ли повинуясь незаметному сигналу хозяина, ускорила свой бег. Не снижая скорости, она промчалась по лугу и резко остановилась перед домом. Теннар первым соскочил с телеги, прямо-таки влетая в открывшуюся перед ним дверь.
Его взволнованный возглас «Кайла?!» мы услышали, еше не успев войти. Теннару ответил неразборчивый, всхлипывающий женский голос. По отдельным словам удалось определить, что Кайла еще жива, но в очень плохом состоянии и вряд ли доживет до вечера. Нам явно не следовало терять время.
– Где она? – с порога спросил Лежек, не отвлекаясь на всякого рода приветствия. Хозяева, впрочем, не обиделись.
– Я покажу! – торопливо махнул нам рукой Теннар.
В дальнем конце длинного дома находилось несколько крохотных комнатушек. В одной из таких клетушек на широкой удобной кровати и лежала Кайла, укутанная в меха. В первую секунду мне показалось, что мы опоздали – лицо молодой женщины заливала восковая бледность, волосы тусклыми прядями разметались по подушке, и даже грудь, казалось, не приподнимается. Но в следующую секунду тело Кайлы согнулось в судороге и затряслось в приступе жесточайшего кашля. Теннар, горестно простонав, кинулся к жене.
– Гхырова шаманка, - выругался Лежек. Я кивком выразила свое согласие с ним, понимая, о чем он говорит. Аура Кайлы представляла собой темное клубящееся облако с одним-единственным светлым пятном – в районе сердца. Но и оно медленно и неумолимо сокращалось.
Кашель прекратился, и Кайла застыла, бессильно привалившись к груди мужа. Тот дрожащим голосом шептал ей что-то, нежно поглаживая по голове. Сердце сжималось при одном взгляде на эту душераздирающую картину.
– Теннар! – позвал Лежек, подходя
– Она еще жива! – непонимающе вскинулся парень.
– Знаю. И мы сделаем все, чтобы Кайла оставалась живой еще много лет. Принеси ведро с водой.
– Какой водой? – переспросил Теннар, выпуская жену из объятий.
– Самой обычной. Колодезной, морской – какой угодно, - терпеливо пояснил Лежек, заботливо укладывая Кайлу на кровать. – Только побыстрее.
– Да! Я сейчас!
Теннар выскочил за дверь.
– Хочешь использовать воду? – Я встала на колени рядом с Лежеком перед кроватью.
– Ну не огнем же? – буркнул он. – Спалим тогда дом до основания… А выносить ее на улицу… Боюсь, она может не перенести этого.
Я мрачно оглядела вновь зашедшуюся в кашле девушку.
– Может и не перенести. Хорошо, давай водой.
– Элька… - нахмурился Лежек. – Может быть, тебе не стоит…
– Ты не справишься один, - оборвала я его. – Не в этом случае. И за меня не бойся. Что я за маг, если не смогу защититься от проклятия?
Вошедший Теннар со стуком поставил на пороге ведро.
– Сюда, - коротко приказал Лежек. – Рядом с нами. А потом выйди.
Парень послушно плюхнул ведро на пол, обдав нас брызгами плеснувшей воды, и попытался что-то возразить.
– Ты будешь отвлекать нас, - мягко пояснила я. – Выйди. Все будет хорошо.
Быстрым жестом Лежек захлопнул дверь за неохотно удалившимся хозяином.
– Ну что? Начали?
– Угу, - отозвалась я. – Bar'gail stan tennen.
Магистр Антип на лекциях по бытовой магии учил нас снимать проклятия. Теоретически следовало, хорошенько защитившись, собрать отрицательную энергию в комок и уничтожить ее с помощью подручной стихии. И мы даже успешно прошли практикум, снимая порчу друг с друга. Правда, проклятие тогда насылал лично Магистр Антип, строго следя за его силой и тем, чтобы адепты, вверенные его заботам, не пострадали. Но сейчас… Боюсь, если попытаться собрать в комок темную массу, пожирающую ауру Кайлы, он получится такого размера, что не поместится в ведро.
Я провела рукой над телом девушки, не касаясь его. Черная гадость мгновенно прилипла к ладони и задергалась, стараясь оплести клейкими щупальцами и мое предплечье. Гхыр. Защитное заклинание превосходно работало. Передернувшись от отвращения, я сжала кулак и потащила мерзость к себе. Гадость тянуться веревочкой не пожелала, с чавканьем оторвавшись и облепив руку наподобие черной перчатки. Я смыла ее в немедленно помутневшей и приобретшей неприятный запах воде и задумалась. Такими темпами можно действовать очень долго, а время жизни Кайлы на исходе. Надо что-то придумать.
– Шетт, - выругался рядом Лежек, тоже сбросив в ведро комок отрицательной энергии. Секундочку. Это та же, в принципе, сила, которую мы тратим на заклинания, только в другой форме. Если попробовать подтянуть ее к себе? Так же, как мы вытягиваем энергию из другого человека? Кайла не маг, повредить мы ей не сможем…
– Nagrann kesgrast, - тихо проговорила я и вновь зацепила темную массу, подтаскивая ее к себе. На этот раз мерзость неохотно потянулась вслед за моей ладонью темной упругой струей.