Вопреки его правилам

Райц Эмма

– Ты мне вообще нахрен не упёрлась со своим гонором! И фотосессию свою сраную нафотошопишь сама. А наследники, ОБЩИЕ НАСЛЕДНИКИ, прописаны в условиях контракта!!! Так что после свадьбы – ноги в руки и бежишь искать суррогатную мамашу. В противном случае тебя оплодотворят как колхозную тёлку. Ясно?!

– К-какие наследники? КАКИЕ УСЛОВИЯ?! Я не хочу никаких детей!

– Читать надо что подписываешь, дура.

Девчонка побледнела, её порнографически пухлые губы мелко затряслись, а глаза растерянно

распахнулись.

– Отец мне ничего не сказа…

– Видимо, твой папаша любит тебя не больше, чем мой – меня, – уже спокойнее процедил я.

Кортеж свернул с трассы на двухполосную дорогу, разделявшую собой сосновые посадки. Я сделал глубокий вдох и очень медленно выдохнул, считая от десяти до нуля, чтобы взять себя в руки. В конце концов, моя невеста была такой же жертвой обстоятельств, не больше и не меньше. Наклонившись вперёд, я пошарил внизу рукой и нащупал грёбаный айфон.

– Послушай, Элла. Ни ты, ни я не в восторге от происходящего.

Она с опаской забрала телефон из моих рук и отодвинулась подальше.

– Я в принципе никакую семью заводить не планировал. Но пока эти двое сфокусированы на нас, смысла рыпаться и вставлять им палки в колёса нет.

– А потом вообще будет невозможно… – Элла нервно вздохнула и шмыгнула носом. – Я не хочу контрактных детей. Ни в каком виде.

Я раздражённо закатил глаза, но где-то глубоко, в самых дальних уголках сознания начал медленно созревать план по расторжению этого нелепого брака.

– Кто твой парень?

– Мы вместе учимся в Лондоне.

– Он иностранец?

– Нет. Он из Москвы.

– Тоже чей-то сын? Внук? Перспективный жених?

Элла качнула головой, горько усмехнувшись:

– Племянник замгубернатора Московской области. Для простой смертной он, конечно, перспективный… Но не в сравнении с состоянием моего отца…

– И что, прям любовь у вас?

– Прям да.

– Сочувствую.

* * *

Олеся

Смирившись с событиями последних дней, я уже была готова заняться своим трудоустройством, как на телефоне высветился номер мамы, но голос раздался мужской…

– Жданова Олеся Викторовна?

– Да, это я… – внутри всё похолодело.

– Здравствуйте. Жданова Валентина Семёновна – ваша мать?

– Да, моя…

– Вы не переживайте. У неё признаки предынфарктного состояния, на скорой везём. В кардиологию больницы имени Юдина. Это на Коломенском проезде. Если есть возможность, приезжайте.

– Конечно! – я так резко подскочила со стула, что чуть не сбила рукой тарелку с завтраком. – Приеду! Прямо сейчас!

Оглядевшись, я замерла. Что нужно с собой взять? Паспорт? А маме? Что берут в больницу? Я понятия не имела, ведь мама всегда отличалась крепким

здоровьем, да и я сама за всю сознательную жизнь в стационаре не была ни разу…

«Ладно, там разберёмся! Надо ехать!» – я быстро оделась, вызвала такси, сунула паспорт в сумку и выскочила на улицу, лишь бы не нарезать круги по квартире от нервозности.

«Блин, Лена!» – вспомнила, что должна была ехать к Плотниковой, которая со вчерашнего дня закидывала меня вариантами работы.

– Лен, давай перенесём? Маме с сердцем плохо, я сейчас к ней, а потом не знаю… Может, завтра тогда? Или в понедельник. Вдруг её оставят там на несколько дней? Надо будет ездить, что-то возить…

– Жданова, не тараторь, – оборвал мой лепет уверенный женский альт. – Сейчас едешь к маме, всё узнаёшь, покупаешь нужное, потом выпиваешь таблетку валерьянки, ноги в руки и ко мне. Тут такой вариант наметился, что закрыть вакансию я хочу прямо сегодня. И конкретно тобой.

– Блин, Лена, ну какие вакансии, у меня мама!

– По верху рынка, Леся! Тебе охота копейки считать? Вариант пушечный! А своим паникёрством ты маме не поможешь. Всё. К четырём тебя жду. И без никаких!

– Ладно. Отставить панику. Ты права, – я заставила себя выдохнуть и успокоиться.

Вот только итоговый мамин диагноз оказался значительно хуже, чем я вообще могла представить. И вопрос финансов в одно мгновение стал для меня критическим…

Глава 8

Полгода спустя

Олеся

– Ну чего вы там телитесь? Шустрее можно?! Олеся! Самолёт нас ждать не будет!

– Да, Владимир Иванович. Мы уже почти…

Узнав мамин диагноз, который и произнести-то с первого раза было невозможно, я встала перед суровой реальностью: препараты по обычной страховке было не достать, да они ещё и не помогали особо… А на нужные лекарства из-за рубежа её пенсии не хватало.

Мне пришлось закусить удила. Точнее – согласиться на ту самую вакансию от Плотниковой, «по верху рынка»…

Гувернантка для семилетнего сына московского бизнесмена. Просто вершина мечтаний. В кавычках. Тридцатипятилетний Владимир Масленников каким-то странным образом ловко «поднялся» во время пандемии, но, к сожалению, овдовел. Поэтому моя вакансия предполагала не только практически круглосуточное присутствие рядом с осиротевшим Никитой, но и ответственность за налаживание его душевного равновесия: психолог, дефектолог, логопед, остеопат… И я. Вместо мамы. Несмотря на высоченную зарплату, мне было тяжело как никогда. Но зато моя мама стабильно получала качественную терапию и держалась молодцом.