Вопреки его правилам
Шрифт:
Спросонок я испуганно дёрнулась: «Проспала!» – и тут же расслабилась, вспомнив, что сегодня суббота. А потом на меня накатила дурнота…
Голова немного гудела, на душе скреблись кошки. А между ног неприятно ныло. «Да блин…»
Накануне, поспешно поцеловав меня, Демид шустро оделся, конечно же, поблагодарил за шикарный вечер и был таков. Я до последнего держала на лице уверенную улыбку, но стоило ему уйти, как я ощутила мерзкое опустошение. Меня словно вывернули
Никаких «я позвоню», «увидимся через пару дней», «как насчёт следующего ужина?» – ни-че-го. Спасибо за внимание, извините за беспокойство.
«Дура ты, Леська. Дурой была, дурой и осталась!»
Свернувшись калачиком, я уныло смотрела в окно, где жасминовый куст помахивал мне россыпью белых цветов. Упорно пыталась понять, что на меня вчера нашло. Или кто. Как я могла позволить себе так бездумно отключить все свои защитные механизмы? Куда делись самоуважение, личные границы, здравый смысл, правила хорошего тона и жизненные принципы???
Напилась вина и вот так запросто раздвинула ноги перед незнакомцем.
«Ненасытная сучка…» – да уж, лучшего определения и не подобрать.
Спустя полчаса самобичевания я устала хлюпать носом и спихнула себя с кровати: «Да и ладно! Было и было! Всё, хватит! Не я первая, не я последняя!»
Я остервенело стащила с матраса простыню. За ней последовали наволочки, пододеяльник и покрывало. Все молчаливые свидетели и соучастники моего ночного позора тут же были безжалостно впихнуты в стиралку, чтобы на шестидесяти градусах с них начисто исчез запах Демида. И все остальные отметины.
Сама я долго тёрлась мочалкой под горячим душем, дважды промыла шампунем волосы. Потом на всякий случай прошлась по коже скрабом. В ход шли все способы избавиться от случившегося. Но, протерев запотевшее зеркало, я отчаянно застонала: чуть выше правой ключицы темнел бесстыдный засос. «Клеймо позора, Жданова. Вот и ходи теперь с ним!»
– Лен, ты в городе? – поняв, что мне всё-таки нужно излить душу, я набрала номер подруги.
– А… О, привет, – она зевнула и ответила хрипловатым сонным голосом. – Да.
– Встретимся? Вопрос жизни, смерти и девичьей чести.
– Ты меня пугаешь, Жданова…
– Угу.
– Давай… В «Трёх ведьмах» запустили ирландские завтраки.
– Это как?
– Это с порцией ледяного вискаря…
– С самого утра???
– Мне надо.
Я не удержала смешок:
– Ладно, тусовщица. Я, может, тоже закажу себе такое.
– Леся. Ты реально меня пугаешь! Что случилось?
– Пошла по твоим стопам, Плотникова.
– Встретимся через полчаса!
В «Трёх ведьмах» царило сонное утро выходного
– Два ирландских завтрака уже готовятся. А теперь давай выкладывай, чего там у тебя приключилось.
Плотникова была старшим специалистом в кадровом агентстве. Именно ей я была обязана местом работы. И кому как не ей можно было поведать свою дурную историю…
– О-хре-неть.
– Да… Я сама до сих пор эмоционально размазана…
– О-ХРЕ-НЕТЬ. Леся, ну вот как тебе удаётся цеплять таких перспективных мужиков?!
И тут уже охренела я:
– Ты вообще меня слушала? Нет?
– Ты сама себя слушала? Он из числа приближённых к президенту страны, – Лена негодующе громко зашептала. – Это же джекпот!
Я в бессильном отчаянии уронила лицо в ладони.
– Даже не думай сливаться, высоконравственная ты моя! Доведи дело до логического финала!
– Какого?
– До кольца, фамилии и «долго и счастливо»!
Я с запозданием поняла, что Лена не тот человек, который мог поддержать меня в моём трауре по безвременно почившей добродетели…
– Так. Ладно. Нужен расклад!
– Нееет…
– Цыц.
Но Плотникову уже было не остановить. Она жила по принципу «в любой непонятной ситуации нужен расклад!», и поэтому премиальная колода карт таро всегда была при ней в полной боевой готовности.
– Давай сначала поедим. Пожалуйста!
– Хорошо. Но ты от меня не отделаешься!
Смирившись с тем, что нам предстоит заглянуть в тайны бытия, я, получив свой завтрак, уныло ковыряла омлет вилкой. Лена хлебнула ледяного виски, довольно зажмурилась и накинулась на еду. Принюхавшись, я поморщилась: крепкий алкоголь не любила…
– Господи, что за моська? Ну плесни туда хоть соку. У меня от тебя аппетит дохнет.
– Прости.
Ели мы молча, но Плотникова то и дело поглядывала на меня, закатывала глаза и цокала языком, завистливо вздыхая. Я её чувства не разделяла. Как было тошно утром, так и осталось…
Размешав сахар в огромной чашке капучино, Лена выудила из рюкзака увесистую коробочку, ритуально погладила её ладонью, потом, плеснув остатки виски из стакана в кофе, отодвинула посуду в сторону и начала творить магию. Несколько минут приглядываясь к расположению и сочетанию карт, она хмурила лоб, мягко постукивала по губам указательным пальцем и еле заметно в шуме кафе сопела, собирая мысли в кучу.
– Да уж…
– Что там? – мне все эти изображения и надписи не говорили ни о чём.