Вопреки судьбе
Шрифт:
Но…
Азирафаэль скосил глаза на сидящего рядом с ним на корточках демона. И тяжело вздохнул. Кроули выглядел ужасно. Бледный, с потускневшими, словно припорошенными пеплом волосами, губы непрерывно кривятся в неловком, даже на вид болезненном оскале… Ангел так и не получил ответа о том, не ранен ли демон, но, глядя на его измученный вид, почти не сомневался в ответе.
— Я попробую, — улыбнулся он дрожащими губами. — Не волнуйся за меня, дорогой мой. В конце концов, я вполне могу просто спрятать их под одеждой…
Он вздрогнул, представив, как это будет. О, нет, он не хотел получить такой опыт! Кроули, судя по
Если бы Кроули был в настроении, он бы, возможно, вспомнил слово «мотивация», введением которого в деловой сленг очень гордился. И наверняка признал бы, что эта самая мотивация на этот раз была вполне успешной. Ангел, нервно поёжившись, напрягся, зажмурился, закусывая в сверхъестественном (в буквальном смысле сверхъестественном, можно даже сказать, мистическом) усилии губы. Остатки крыльев судорожно дёрнулись, словно пытаясь врасти обратно в выступающие лопатки, с губ сорвался сдавленный стон, почти тут же перешедший в мучительный крик. А миг спустя пространство вокруг него исказилось — и искалеченная часть ангельской сущности скрылась в эфирной части мироздания, где больше никто не мог причинить ей вреда — разумеется, до тех пор, пока кто-нибудь вновь не заставит материализовать её вновь.
Кроули облегчённо вздохнул, дрожащей рукой украдкой стирая струйку крови с собственной губы. Демоны, в принципе, не особенно боятся боли, и уж тем более не боятся той, которую причиняют не им. Кроули был редким (если не сказать, позорным) исключением из абсолютного большинства инфернальных существ, и если с неприятными ощущениями собственного физического тела он, волей-неволей, научился за шесть тысячелетий справляться, то вид чужих мучений вызывал у него дискомфорт сродни дурноте, который приходилось скрывать любыми доступными способами.
— Ладно… — слегка дрогнувшим голосом проговорил он. — Тогда сейчас план такой. Ждём, пока за нами придут. И…
Он замолчал, хмурясь.
— И, в общем, по ситуации. Если я всё рассчитал правильно, они будут очень недовольны… и, наверное, не слишком внимательны. Гасим их, как получится, и поднимаемся на третий Круг, к порталу.
Азирафаэль осторожно сел, с опаской поводя плечами. Облегчённо улыбнулся, радуясь почти полному отсутствию боли, а ещё больше — тому, что давящая на сознание мощь Скверны заметно притихла, не в силах бороться с благодатью святой воды. Нахмурился, обдумывая слова Кроули. План был рискованным, очень, очень рискованным — даже их идея воспитать антихриста по сравнению с ним казалась верхом продуманности и логичности.
— Кроули, дорогой, — осторожно начал он. — Я понимаю, ты лучше знаешь Преисподнюю… Но ты уверен, что мы сможем добраться так высоко? Мне казалось, что меня утащили, самое меньшее, на шестой Круг…
— Седьмой, — Кроули, покривившись лицом, медленно поднялся на ноги (ангел при этом испытал острый укол тревоги — слишком уж бледным и измученным выглядел всегда такой импульсивный демон) и, подойдя к двери, принялся осматривать явно нарочно оставленные грубые сколы.
— Богохульники, — удручённо пробормотал ангел. — Я мог догадаться. Погоди, Кроули! Это что, и есть Горючие Пески?! [1]
— О-о-о да, — криво ухмыльнулся тот, — Они самые, во всей красе!
— Нет, нет! — поспешно возразил Азирафаэль. — Но я представлял это как-то… иначе.
Кроули хмыкнул. Он, не оборачиваясь на собеседника, внимательно простукивал дверь, хмурясь и недовольно прислушиваясь к чему-то.
— Ад индивидуален, ангел! — с невесёлой иронией сообщил он. — То, что для одного кромешный ужас, для другого — норма жизни. Некоторые народы всю жизнь проводят в местах похуже Дита, вот с ними приходится попотеть, чтобы подобрать им приличную версию кары. Ничего, ты ещё Лес Самоубийц не видел!
Азирафаэль тяжело вздохнул. Пробормотал себе под нос, с огорчением разглядывая истрёпанные грязные рукава:
— Спасибо, дорогой мой… Думаю, я предпочту обойтись Горючими Песками с огненным дождём…
— Не забивай себе голову, — отмахнулся Кроули, не глядя на него. — Данте показали… туристическую версию. Если нам повезёт, то мы успеем пройти служебными коридорами. Я всё-таки ещё демон, и у меня есть парочка козырей.
Азирафаэль нахмурился. Он о чём-то напряжённо размышлял,
— Кроули, дорогой мой, — осторожно предложил он наконец. — Даже если нас ждут просто… подземелья, ты уверен, что мы сумеем выбраться наверх? Возможно, нам удастся вырваться из этой камеры, но целых четыре уровня… Охрана, и просто расстояние… Быть может, стоит найти портал поближе?
Кроули, выпрямившись, с недоумением оглянулся на друга.
— Что? Ангел, подожди, ты решил, что я зову тебя прогуляться через охраняемые адские врата?! У меня свой портал. Личный. Прямо в чудесный древний склеп посреди освящённого кладбища. Нам просто нужно добраться до него, а дальше можно не бояться, что ребята снизу смогут подойти к тебе хотя бы на выстрел.
В темнице повисло молчание. Азирафаэль, осторожно разминающий затёкшие ноги, застыл на месте и растерянно захлопал глазами.
— Личный?..
— Ну, не личный, самодельный, какая разница! — с досадой скривившись, резко мотнул головой демон. — Почти то же самое, что призвать демона, только вместо фанатика с гримуаром кто-то с мозгами и Силой, а вместо полноценного вызова — безадресный путь вниз.
Словно иллюстрируя свои слова, он раздражённо изобразил руками в воздухе что-то, что с равным успехом можно было расценить и как мнение об умственном развитии «фанатиков с гримуарами», и в качестве сурдоописания ядерного взрыва. Пожал плечами и устало привалился спиной к закрытой двери.
— Словом, никаких постоянных врат. Выйдем, сожжём изображение, и можем спать спокойно, — подытожил он.
Азирафаэль задумался. Объяснение выглядело вполне логично, но возникали некоторые вопросы. Поколебавшись, он осторожно предложил:
— Тогда, быть может, просто нарисовать сигил врат прямо здесь? Вдруг нам не удастся добраться до третьего Круга?.. Как думаешь, тебе удастся чудеснуть нужные инструменты?
— Забудь, ангел! Ты же не думаешь, что из Ада так просто уйти? <i>Она </i>позаботилась о том, чтобы мы не слишком часто бродили по Её любимой игрушке. Путь в Преисподнюю можно открыть только сверху, с Земли. Свободная воля, человек — венец творения, всё такое… Ну, и конечно есть парочка постоянных порталов, но туда лучше даже не соваться, их охраняют получше, чем райские врата. Кстати, я их понимаю. Представляешь, сколько желающих уйти отсюда?