Вопреки судьбе
Шрифт:
но этот мне нравится.
Она не ответила на его комплимент. Она все еще ломала голову над его предыдущим
комментарием.
Он снова попытался отвлечь ее: – Как твое плечо? Болит?
Упоминание ее раны напомнило об ощущении его языка на ее коже. Кончики ее груди
напряглись, и у нее перехватило дыхание.
– Я... это... гм... хорошо. – Она положила последний кусок стейка в рот, медленно пережевывая
и смотря в потолок, чтобы ей не пришлось говорить.
–
что ты сможешь достать до раны сама.
Она заставила себя проглотить оленину.
– Я думаю это правильно.
– Когда я завтра возьму тебя в Сарбо, я лучше дам тебе новую рубашку. – Его глаза были
сосредоточены на пятне крови на ее плече.
– Ты возьмешь меня завтра?
Он пристально посмотрел на нее:
– Разве ты не хочешь вернуться?
Она хотела. Но она так наслаждалась его компанией.
– Я... я... ну, да. Я полагаю, что это лучше всего. Я подразумеваю, что неприлично выглядит, нам
двоим остаться вместе в одиночестве в одном доме, и все такое. Люди, наверное, думают... люди
подумают... – Она замолчала, внезапно потерявшись в его пристальном взгляде.
– Мои люди ничего не подумают, – сказал он. – Если ты хочешь остаться со мной, то я был бы
рад видеть тебя своим гостем.
– Мои вещи... это... – она снова сбилась с мысли. Хватить ли ей наглости, чтобы остаться здесь
с ним? Она должна была оставаться в районе до следующего полнолуния. У нее, по крайней
мере, было тридцать Волков для убийства, прежде чем она могла бы двигаться дальше, чтобы
уничтожить паразитов из соседней деревни, но остаться здесь с Нэшем... Она знала его едва
двадцать четыре часа. Как она могла даже лелеять такую мысль?
– Мы могли бы пойти забрать твои вещи из гостиницы после восхода солнца, – сказал он. – Я
хотел бы пройтись по магазинам. Кажется, у меня не хватает вилок.
Она улыбнулась, а затем рассмеялась.
– Хорошо, – согласилась она, и ее сердце сильно забилось в груди.
– Я рад, что все улажено, – сказал он, вставая из-за стола и потянувшись руками над головой.
Она увидела проблеск голой кожи на поясе, когда его свитер поднялся выше кожаных штанов.
Ее глаза остановились на уровне темных волос под пупком и проследили их путь до тех пор,
пока они не исчезли в пояс его кожаных штанов. У нее перехватило дыхание, и она заерзала в
кресле. Почему он заставлял ее чувствовать себя таким образом? Она никогда не задыхалась
перед мужчиной прежде, никогда даже не интересовалась мужчинами на самом деле. Что было
такого особенного и привлекательного в этом?
– Пойдем, – сказал он,
твоей раной.
Она взяла его за руку и встала из-за стола, молча следуя за ним в гостиную. Он уговорил ее
сесть на толстую медвежью шкуру возле очага и добавил бревно в огонь, прежде чем присесть
рядом с ней. Он смотрел ей в глаза несколько долгих мгновений, пока она не подняла руки и
начала расстегивать рубашку. Ему необходим доступ к ее ране, если он собирается лечить ее
снова, сказала она себе. Она отодвинула рубашку с плеча, и он посмотрел на царапины выше ее
ключицы, слегка касаясь их кончиками пальцев.
– Выглядит хорошо. Я, наверное, должен оставить ее в покое, – сказал он.
– Она по-прежнему болит, – солгала она, наклонив голову, чтобы дать ему доступ.
Он немного поколебался, прежде чем наклониться ближе и лизнуть языком рану. Она
вздрогнула, закрыв глаза от блаженства.
– Тебе опять холодно? – спросил он, привлекая ее ближе, чтобы поделиться своим теплом.
– Да, – она снова солгала, задыхаясь, когда его язык вернулся к ее плечу.
– Я причиняю тебе боль? – он с беспокойством поднял голову, чтобы посмотреть на нее.
– Нет, пожалуйста, не останавливайся.
Он снова опустил голову, и она удовлетворенно вздохнула, запустив пальцы в его густые черные
волосы. Она на самом деле не намеревалась, но она подтолкнула его голову ниже, и выгнула
спину, пока его восхитительный язык ласкал ее грудь выше чашки ее бюстье. Когда он
подбородком отодвинул ткань ниже и лизнул языком по набухшей почке на кончике груди, она
рухнула, задыхаясь, увлекая его вниз за собой.
– О, – выдохнула она, а он погладил ее ноющий сосок языком. Это было даже лучше, чем она
себе представляла. Пульсируя между ног, ее плоть припухла и увлажнилась. Она хотела чего-то.
Жаждала чего-то. Нэша.
Ее руки переместились с волос на спину, привлекая его ближе, желая, чтобы нежность его языка
продолжалась всегда. Ее глаза плыли по течению открытые, когда она нашла что-то липкое на
его затылке. Она подняла руку, чтобы шутливо посмотреть на кончики пальцев. Они были
покрыты кровью.
– У тебя кровь, – выдохнула она, и он поднял голову, чтобы посмотреть на нее.
Он, казалось, не поинтересовался раной, которую она нашла.
– Почему ты хочешь, чтобы я лизал тебя здесь? – спросил он, снова проводя языком по ее
распухшему соску.
Она невольно вздрогнула и оттолкнула его.
– Я не хочу, – сказала она, сомневаясь, как он мог даже предположить такую вещь.