Вопреки терзаниям
Шрифт:
После нашего разговора в то утро Серега, как и обещал, извинился перед Матвеем. Я ждал их на кухне с сонной и молчаливой Ниной, замечая за собой некое волнение, словно все происходящее между парнями имело ко мне прямое отношение.
Но когда Серега спустился к нам, сияя так, будто бы выиграл в лотерею новенький «Мерс» — ведь прежний уже далеко не новый после наших гонок, — я сделал вывод, что разговор удался на славу. По крайней мере, на этот раз все прошло если не идеально, то явно без споров, не имеющих смысла.
Когда мы вышли
Я не знал, можно ли спрашивать про Матвея, про то, как прошла их беседа, о чем они говорили и какие между ними теперь отношения. Хорошо, что Серега избавил меня от неловкости, когда заговорил первым.
Он вкратце пересказал суть разговора: едва переступив порог гостевой комнаты, он тут же принялся извиняться перед Матвеем и в ответ услышал то же заветное «прости». Матвей сожалел о сказанном, полночи не мог уснуть, прокручивая в голове их ссору, коря себя за безрассудство и опрометчивость. Он должен был понимать, какая последует реакция. Серега пообещал, что произошедшее никак не повлияет на их дружбу, а сам он погорячился, вспылил, на самом же деле те слова были произнесены в запале.
Я, конечно, заподозрил, что друг многое не договаривает, но давить не стал. Не мое это дело.
— И короче, я сказал, что все норм, дружба наша не разрушится из-за его чувств ко мне. Хоть я и не могу ответить ему взаимностью, но прекращать общаться — полный бред. — Серега накинул на голову капюшон худи, чуть подрагивая от холода, ведь такси как сквозь землю провалилось. А я думал, только мой домик находится в глуши. — Мы обнялись...ну и все. Конец, занавес.
— Обнялись? — переспросил я, хитро ухмыляясь. Заметил, как он запнулся, словно хотел продолжить, но так и не решился. — Только ли?
— Иди, а, Федук! Я как выжатый лимон, мне не до шуток.
— Но ничего не дрогнуло в груди в этот момент? Только честно? — я пристально следил за его реакцией.
Как бы он ни старался скрыть эмоции, мне удалось уловить мелькнувший в его глазах задорный огонек. А вот это любопытно.
— В груди или... пониже ? — Серега поиграл бровями, намеренно меня дразня.
Я застонал и легонько пихнул его локтем под ребра. Мы расхохотались так громко, что даже троица обернулась в нашу сторону.
— Все путем, ребята! — Серега небрежно махнул им рукой, а Регина с натянутой улыбкой помахала в ответ. — Сорри, что отвлекли.
Девочки продолжили шептаться, а Матвей не сводил пристального взгляда с Сереги, уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. Рыжие локоны трепал разбушевавшийся не на шутку ветер, глаза были чуть прищурены, поза весьма расслаблена. Он замер в таком положении, спрятав руки в карманы спортивной куртки, будто бы
— Ты не ответил на вопрос, — отвернувшись от троицы, я продолжил допрашивать Серегу. Он уткнулся в телефон, давая понять, что закончил обсуждать свою личную жизнь.
— Что ты хочешь от меня услышать?
— Правду, если ты захочешь ее сказать, — я затаил дыхание, когда он заблокировал телефон и нарочито медленно убрал его обратно в карман. Потер ладонями лицо, не глядя в мою сторону.
— Нет, — выдержав паузу, произнес Серега очень тихо, чтобы расслышал только я. — Ничего не выйдет. Мы друзья, и точка.
Он сжал челюсти, играя желваками. Повисло тяжелое молчание, мы оба понимали, как нелегко им придется дальше, как долго они будут вынуждены избегать щекотливую тему в разговорах, чтобы не спровоцировать очередную неловкую ситуацию. Возможно, разлука им пойдет на пользу, будет время все осмыслить.
— Серег, не води парня за нос, хорошо? Не давай ему надежду...
— Да когда такое было? — прервал он меня, расширив глаза в изумлении. Будто не понимал, что таких моментов было бесчисленное множество. Просто сам он, видимо, воспринимал их иначе.
Я многозначительно приподнял бровь, ожидая, когда до него дойдет суть моих слов. Серега тяжело выдохнул, надув щеки.
— Я думаю, мое поведение здесь не сыграло особой роли, — он кинул быстрый взгляд на Матвея и снова уставился на свои кроссовки. Откашлялся, чтобы придать голосу прежнюю твердость: — В любом случае у него целый год, чтобы выбросить все лишнее из головы и сосредоточиться на реально стоящих вещах. Если показатели его работы станут в разы выше к моему возвращению, я назначу его своим заместителем. Перед отъездом подкину ему эту мысль для мотивации.
У меня едва челюсть тогда не отвисла от шока, да я до сих пор удивлен его решением. Будто мир перевернулся, а я понятия не имел, как реагировать на такие кардинальные перемены.
— Ты поражаешь меня.
Проигнорировав мою реплику, Серега устало потер виски подушечками пальцев:
— И кстати, после ремонта тачку я тоже ему оставлю. Пусть катается, страховка неограниченная, доверенность оформим по-быстрому. Один хрен она в гараже простоит весь год. Не представляю отца за рулем синей машины.
Он резко умолк, когда заметил, с каким потрясением я уставился на его профиль. Может, ожидал, что я одобрю его затею, но у меня даже слов подходящих не нашлось.
Да и что я мог сказать? Это удивляло, несомненно, хотя и прежде я не раз замечал стремление друга к искренним поступкам по отношению к близким. Если раньше его забота распространялась только на меня и Лешку (иногда и на Гришу), то теперь же охватывала все больше людей из нашего окружения.
Меня вдруг пробрал нервный смешок, я поджал губы, не в силах скрыть медленно расползающуюся по лицу коварную усмешку.