Вопреки. Том I
Шрифт:
– Что-то вы очень ко мне снисходительны сегодня, а ещё полтора месяца назад готовы были меня расчленить...
– Ты уже минимум 4 месяца воздерживаешься, во мне говорит жалость.
– Тогда пожалейте меня...
– говорю я, а его руки, будто до этого выжидая моей команды, движутся к моей попке медленно и напряжённо, я громко вздыхаю, - Пожалейте, разрешив вернуться в Сакраль.
Я улыбаюсь, когда он перестаёт двигаться к моим наиболее чувствительным точкам и снова продолжает делать обычный массаж. Молчит, пыхтит от негодования.
Как
– И что же вас занесло в такие дали, мой Лорд?
– Одно дело, а вернее тело... у которого по коже идут очень соблазнительные мурашки. Ты - обманщица! Твоё тело отвечает мне, но ты всё равно упрямишься. Где Мерсье?
– В ресторане через улицу с семьёй, - сухо излагаю факты я. На самом деле мне адски сложно сохранять хотя бы одну мысль в голове, даже членораздельно отвечать. Он нарушает моё спокойствие, а жизнь только начала приходить в нормальное, хоть и скучное, русло...
– Происшествия были?
– Слежка трижды.
– Характер?
– Думаю не меньше "Гаммы", и это были не паладины. В дни, когда мы были в Мадриде, здесь было что-то серьёзное, но я не могу копнуть глубже, не засветившись.
– И не надо, твоя задача его защищать, а остальное уже не твоя забота. Твоё предчувствие тебя не подвело...
Задумался, его руки остановились. Боже мой! Берёт горячее влажное полотенце и протирает мою кожу от масла. У меня-таки вырывается тихий стон от удовольствия. Хозяин явно этому злорадствовал, и я рада, что не вижу его коварного лица, ровно, как и он мои раскрасневшиеся щёки:
– Я тебя не понимаю...
– И не пытайтесь.
– Тогда одевайся, - говорит он, звонко шлёпает меня по ягодице, но не уходит.
– Может, хотя бы отвернётесь?
– И пропустить самое интересное? Ни за что. Надо ловить момент, пока меня снова не лишили зрения.
Нет, ну каков хам!
Я сажусь на кушетку, прикрывая обнажённую грудь, подхожу к вешалке, и начинаю спокойно одеваться. Он стоит у стены, облокотившись и скрестив руки на груди, пристально и бесцеремонно за мной наблюдая. Я подхожу к зеркалу в белье, и одеваю через голову платье. Просунув в него голову, я чувствую Винсента за спиной. Она берёт края платья и властно натягивает его на меня, касаясь моей обнажённой кожи. Слишком медленно, слишком чувственно, не убирает рук от моих бёдер, слегка прикасаясь.
У меня внизу живота такое напряжение, что начинает кружиться голова, мне трудно дышать, а когда дышу, то чувствую запах тела, по которому я схожу с ума. Он смотри на меня снизу-вверх изучающе и томно спрашивает:
– Ну и как тебе живётся без секса?
– Опять эта тема... Бодряще!
– А как же шеф-повар? Ничего попросить не хочешь?
– И как вы об этом
– Я свои инвестиции без внимания не оставляю...
– он касается рукой цепочки на моей шее. Всё ясно, на мне не просто маячок, это суперсистема слежения, подобная ошейнику с электричеством, дающая сигналы о нарушении запретов вопреки расстоянию. Обалдеть!
– Как же передать своё счастье цензурой... Лучше б медальон был для красоты... я оценила силу запрета, - иронично отвечаю я, а он стоит за моей спиной совсем близко, я чувствую его дыхание.
Он держит наготове мой плащ, я просовываю руки в рукава и понимаю, то сейчас готова поддаться на его провокацию... И что же меня останавливает?
– Никогда в жизни не одевал женщину.
– С дебютом!
– Я жду тебя на улице.
Он выходит, и атмосфера разряжается. Мне становится легче дышать и думать. Зачем ты нарушил мой покой, Винсент? Но как же я скучала...
Меня всю колотит от напряжения, я очень хочу... не важно!
Я выхожу из спа-центра, ищу глазами Хозяина. Он сидит в парке в двадцати метрах от меня напротив фонтана, в расстёгнутой куртке, белой футболке, джинсах и кедах. Взгляд хамский, нога на ногу, руки по спинке лавки. Вот развалился, олень! По пути беру в сладкой лавке яблоко в карамели и иду к нему.
– Яблоко в твоей руке выглядит зловеще. В прошлый раз это чуть не стоило мне пробитого черепа.
– Заслуженно.
– Вообще-то не я напал на Советника.
– А что мне было делать? Он предложил мне сразу две аморальные вещи!
– Тебя не настораживает, что из всех жителей и гостей замка, мой псевдо-союзник обратился с предложением о государственной измене именно к тебе?
– Мне если честно глубоко плевать к кому он с такими сделками лезет.
– А мне нет. Он увидел в тебе потенциального предателя.
– А что видите вы, Милорд?
Он пристально на меня смотрел, а потом всё же сказал:
– Я привык просчитывать планы людей, но ты действуешь хаотично, спонтанно...
– Русские опасны своей непредсказуемостью.
– Я приму это к сведению. Я вижу в тебе амбициозную талантливую стерву, которая совершенно не чурается мужской работы, крови, жестокости и прочих аморальных для обычных людей вещей. Ты неприкаянная.
– Это всё, что вы видите?
– холодно спрашиваю я.
Всё правильно он сказал. Кроме одного... того, что я сама не признаю.
– А что ещё ты можешь о себе добавить? Ты взялась за задания Совета, только потому, что это разнообразит твои скучные будни в замке, где женщины весьма узко направленны в плане развлечений, которые тебе неугодны. Ты готова была умереть из-за своих капризов на рынке рабов, закончила экстерном военный лагерь за кратчайший срок, потому что тебе стало скучно. Ты выбрала меня потому, что тебя привлекает сила и жестокость. К чему меня приведёт эта покупка? Пока ты хранишь относительную верность, согласно своему контракту, но завтра тебе снова станет скучно и что дальше?